Михаил Ахманов - Конан И Небесная Секира

Послышался вздох - долгий-долгий, и над лунным лезвием всплыло лицо призрака. Не тело, только лицо - непривычно спокойное и умиротворенное, с полузакрытыми глазами, удивительно напоминавшее сейчас черты Конана. Губы Рорты шевельнулись:

– Они знают… они уже знают… они придут… скоро их руки коснутся меня… скоро…

– Когда? - спросил Конан, не потерявший еще надежды на торжественную встречу. Он приметил тропинку, что сбегала с вершины утеса в туманное марево; несомненно, ее протоптали человеческие ноги. - Когда? - повторил киммериец, положив руку на край алтаря.

– Скоро. Через два или три дня, - проклекотал Рана Риорда.

– Через два или три дня? Неплохая новость, клянусь Кромом! И я должен сидеть тут два или три дня?

– Нет. Ты закончил дело, киммериец, ты можешь отправляться.

Внезапный гнев охватил Конана. Как просто: закончил дело, и можешь отправляться! Интересно, куда: в пропасть слева или в пропасть справа?

– Я отправлюсь, - процедил он сквозь зубы, - отправлюсь, Рорта… Но не раньше, чем получу свою награду! И не раньше, чем найдется судно, на котором я смогу увезти ее!

– Награда, - с усмешкой повторил дух. - Да, конечно, награда… Я обещал, и ты ее получишь. Но судно тебе не понадобится, киммериец. Я обрел все свои силы… я могу возвратить вчерашний день… во имя сохранения Великого Равновесия… могу перенести тебя обратно…

– Обратно? - Конан ощутил смутное беспокойство. - Ты о чем толкуешь, Рорта? Обратно я не хо…

Но было поздно: мир вновь разорвался перед ним, полыхнул слепящей вспышкой огня и соединился вновь.

Он стоял на каменном полу; вокруг несокрушимым кольцом смыкались каменные стены. В одной из них было узкое окно с выбитой решеткой, и сквозь него на Конана с насмешкой поглядывали бледнеющие предрассветные звезды - знакомые звезды, сиявшие и над Стигией, и над Кхитаем, и над всем хайборийским миром. У стены валялась охапка вонючей гнилой соломы, пол рассекала трещина в два локтя шириной, из сливного отверстия в углу тянуло застоявшимся смрадом, смесью пота, фекалий и мочи; высоко над головой, едва заметный в полумраке, темнел люк, надежно перекрытый крышкой.

Файон! Он снова в проклятой файонской темнице!

Злобно ощерившись, Конан ударил кулаком по стене, потом взревел, словно попавший в клетку тигр. Нижняя его губа была прокушена, но он не замечал струившейся по подбородку крови: ярость, безумная ярость владела всем его существом.

Проклятый ублюдок Нергала! Отродье тьмы, нечисть, шакалий помет, предатель, вонючая блевотина Сета! Клялся Отцом Гидаллой и Древними Богами, но обманул - так же, как обманывают все слуги мрака! Все подлые твари, что копошатся в нергаловой утробе! Все мерзкие маги, призраки, духи и колдуны! И лишь мгновенья не хватило, чтобы рассчитаться с ржавой железкой… схватить и швырнуть со скалы в море! Лежал бы там вместо алтаря, под слоем ила и камней…

Кром, покарай его!

Конан снова взревел и, выхватив иранистанский меч, в слепой ярости набросился на стену. Он рубил и колол ее, атаковал, как самого злейшего врага, сек и хлестал стальным клинком, пока тот не переломился у самой рукояти.

И вдруг за спиной киммерийца раздался знакомый клекочущий голос:

– Что, потомок Гидаллы? Э т а сталь камень не берет, а?

Стиснув кулаки, Конан обернулся. Рана Риорда стоял перед ним - его двойник, с такими же темными волосами, струившимися на плечи, синеглазый, с твердыми очертаниями подбородка и скул, с крутым упрямым лбом, на который падали черные пряди. Но было и отличие: лицо Конана искажала маска гнева, призрак же был абсолютно спокоен.

– Ты!.. - он вложил в это восклицание всю свою ненависть, всю обиду обманутых ожиданий. - Ты!..

– Я. А ты ждал красотку-раджассу из Прадешхана? - на губах призрака заиграла насмешливая улыбка. - Она еще и не ведает о твоем существовании. Но узнает… - дух поднял глаза к потолку. - Да, узнает - дней эдак через двадцать.

– Ты издеваешься надо мной, проклятый вампир? - вытянув руки со скрюченными пальцами, Конан шагнул к призраку.

– Нет, совсем нет. Я же не раз повторял тебе, что, восстановив силы, смогу не только рубить головы врагам. И вот я вернул тебя туда, откуда все началось - в то же место и в то же время… ну, почти в то же… - Рана Риорда поднял взгляд к окну. - Видишь, солнце взошло… Мы с тобой уже в Иранистане, идем по дороге к городу… А тот волосатый бурдюк, что отвез нас на побережье, сейчас спешит сюда. Очень торопится, очень! Я думаю, сильно проголодался!