N/K - Магия возможных действий

- На войне вообще странно говорить о моральном праве.

- Верно. О моральных правах говорит пропаганда. Однако ты должен понимать, что когда у Организации возникнет необходимость защищаться от твоих ребят, ей придется пустить в ход приобретенные знания. С техномагами все просто - вы никогда не будете делить одну сферу общественной жизни, у вас разные роли. А вот ОСН…

- Не надо мне разжевывать очевидное. Я понял. Так что Один хочет от меня? Чтоб я напал на Круг?

- Нет. Чтоб ты поддержал ОСН, когда Круг нападет на нас.

- А Один будет ждать, пока на пего нападут? Или имеется в виду такое же «нападение», отражения которых вовсю практиковал СССР?

- У Одина есть какие-то свои планы. Я допущена лишь к той их части, которая касается меня. Так что ответить па твой вопрос не смогла бы, даже если б захотела.

- Еще один изящный способ указать мне, что я опять сую нос не в свое дело.

- Пожалуй, да. Я ж не спрашиваю тебя, каковы твои планы.

- Не спрашиваешь, однако ж, кажется, вполне в них посвящена, - со сдерживаемым гневом проговорил Хаген.

- Это уже другой вопрос.

- Хороши ж будут союзные отношения в ситуации шантажа, ты не находишь?

- Не нахожу. От века союзники поддерживали друг друга не за красивые глаза, а потому что обеим сторонам это было выгодно или необходимо. И переставали поддерживать, как только ситуация менялась и выгодой или необходимостью больше не пахло. Блистательная антигитлеровская коалиция «кормила» СССР ресурсами отнюдь не потому, что Сталин был харизматичен, или же оттого, что у Гитлера противные усики и мерзкие повадки. Шантаж и выгода и тут имели место в полный рост. В противном случае страны благополучно занимались бы своими делами. Однако если нашу родную коммунистическую державу и пинали впоследствии от души, то отнюдь не в отместку за прежнюю вынужденную помощь. А совсем по другим причинам.

- Ты намудрила… Проще говоря, Одину все равно, по каким причинам ему будут помогать и насколько негативным будет отношение к нему и его Организации.

- Он пока еще не диктатор, и будет ли им - известно только Богу. Включайся в эту войну во имя собственных интересов, а также интересов своих людей, включайся. Если ты этого не сделаешь сейчас, твои шансы оказаться в числе побежденных резко возрастают. Счастливые случайности тоже надо ковать, сам понимаешь. Что же касается причин, по которым встанут под знамена ОСН… Тебе было бы принципиально, почему тебе оказывают всестороннюю помощь?

- Разумеется. Хотелось бы точно знать, чем в будущем придется расплачиваться.

- Твою позицию - будь уверен - Один примет во внимание. - Кайндел развела руками. -

Жаль, что мы расстаемся не в дружеских отношениях.

- С тобой мне нечего делить.

- Ну и ладушки. Скажи своим людям, чтоб выпустили меня. А то если придется драться, это не понравится ни мне, ни им.

Хаген усмехнулся.

- Я был уверен, что уж ты-то их точно заметишь.

- Спасибо за это «уж ты-то».

И, отвернувшись, зашагала к выходу.

Минивэн был припаркован под стеной дома номер двадцать один, а вот «фольксвагена» рядом не оказалось, хотя, казалось бы, Илья должен был подогнать его сюда же и ждать с остальными. Кайи-дел еще не успела подойти к машине, как водительская дверь приоткрылась и из-за нее выглянул Шреддер. Махнул ей рукой.

- Иди сюда, - пригласил он.

- Господи, ты-то откуда здесь? - изумилась девушка, подходя. - А где Репей?

Эйв показался ей усталым и хмурым. Однако на ее вопрос отреагировал улыбкой и многозначительно показал на сиденье рядом с собой. И не забыл оглянуться, критически осмотреть дорогу, дом и кусты - нет ли погони или какой-нибудь другой угрозы.

- Репей отправился отгонять твой «фольксваген». Планы немного изменились, в штаб-квартиру мы сейчас не едем. Как прошло? Нормально?

- Вполне, - она открыла дверь со стороны пассажирского сиденья, однако не спешила садиться, вытащила телефон. - Сейчас, отзвонюсь Ропнану…

- Он наверняка не ответит. И Один тоже. Отзвонись Ирландцу, он передаст, нормально или нет прошла беседа, а подробности позже.

Телефон Роннана действительно оказался выключен, телефон Одииа на вызов не реагировал. Пожав плечами, Кайндел последовала совету и коротко доложилась старшему офицеру ОСН, который был в курсе ее дел, после чего забралась в машину. Никто не задавал ей никаких вопросов, хотя, возможно, и сгорал от любопытства. Почти все бойцы и курсанты инстинктивно понимали, что такое тайна и зачем ее нужно хранить в круге тех, кто непосредственно имеет к ней отношение. А уж офицеры - тем более. Может быть, сказывалось давнее советское прошлое, или же просто внутренняя зрелость большинства оэсэновцев, однако, признавая справедливость поговорки «меньше знаешь - крепче спишь», они старались не любопытствовать.