Дмитрий Выковывается - Мастер клинков - Клинок выковывается (обновление 17.01.10)

Люди вокруг экипажа были возбуждены и веселы, витрины лавок на центральных улицах цветасто украшены, на площадях расположилось множество пестрых шатров и фургонов бродячих циркачей и актеров - в общем, столица готовилась к торжествам. Указом короля первый день праздника был объявлен выходным, работать дозволялось только тем, кто обеспечивал веселящийся люд всем необходимым. Сотни торговцев со сладостями, безделушками и украшениями, выложенными на лотках рассекали толпы горожан, во все горло рекламируя свой товар. Счастливые зеваки то задерживались возле одних комедиантов, то перетекли от одной площадки к другой.

Ехать в такой толчее было очень трудно, поэтому мы постарались как можно быстрее выбраться на улицу, которую стража специально предназначила только для экипажей направляющихся ко дворцу аристократов.

Когда мы, наконец, выехали на нее, скорость движения увеличилась, правда, приходилось иногда останавливаться и пропускать вперед экипажи каких-то важных особ, чьи экипажи, окруженные десятком королевских гвардейцев, быстро неслись к дворцу.

Я тупо пялился в окно, мыслей особых не было, взгляд скользил по стоящим вдоль улицы домам, которые становились все величественнее и богаче по мере того, как мы подъезжали к дворцу. В этот раз никаких черных входов не было, ремонтные работы, конечно же, к такой торжественной дате были полностью завершены, и все вокруг блестело и сверкало. Чистенькие, новенькие строения были украшены не только невесть откуда взявшимися в это время года гирляндами цветов, но и художественными полотнами, изображающими славные деяния его величества.

"Не сильно что-то наше величество и прославилось, - хмыкнул я про себя, рассматривая картины, - всего и заслуг - пара подавленных крестьянских восстаний. Да и то, похоже, принял в этом участие под самый конец, чтобы художникам было что потом нарисовать для праздника".

С такими крамольными мыслями я выгрузился из кареты и отпустил Рона с Загиялом. Вряд ли кто-то попытается прикончить меня на королевском балу, гораздо проще и дешевле было продолжать попытки с ядами и лучниками.

- Барон, мое почтение, - раздался рядом незнакомый голос, я повернулся на него и вежливо раскланялся с незнакомым мужчиной, которого вела под руку весьма расфуфыренная дама. "Подкаблучник показывает жене, с кем он знаком", - догадался я и подыграл незнакомцу, обменявшись с ним несколькими репликами о погоде и празднике. Дама милостиво на меня посмотрела, затем, увидев кого-то из значительных персон, шикнула на мужа. Он скорбно на меня посмотрел и, извинившись, был увлечен своей супругой, которая, как ледокол, прокладывала путь к своей цели. За нею семенил бедный муж, стараясь поспеть и не споткнуться.

"Бррр, - подумал я, провожая взглядом эту парочку, - не хочу превратиться в нечто подобное".

Поднимаясь в большой приемный зал по широкой парадной лестнице, мне приходилось раскланиваться со многими дворянами, причем все, кого я хоть ненароком задел, только приятно мне улыбались и извинялись за свою неуклюжесть. "Хоть какой-то прок от этих дуэлей, - улыбнулся я про себя, и внезапно вспомнил: - Блин, совсем подзабыл со своими ранами, мне же дочь казначея бабло должна!". Мысли о деньгах, которые я могу получить, радовала меня ровно пять минут, до того момента, как мой взгляд наткнулся на четверых суровых мужиков в ослепительно белых одеждах, поверх которых были надеты доспехи. Они стояли перед поворотом в коридоре и явно кого-то ждали. Кого - я понял сразу, ибо при моем появлении один из них отдал негромкую команду и на меня сразу же уставились четыре пар глаз.

"Чего паладинам-то от меня понадобилось? - нахмурился я. Трудно было не опознать принадлежность этой четверки, по всей режущей глаз белизной одежде были изображены символы Единого. - Еще одна встреча? Начинаю бояться собственной популярности".

Поскольку возвращаться назад на виду у всей толпы, идущей вперед по коридору, было бы глупо, я принял вид "независимого эксперта" и, насвистывая, направился навстречу паладинам. Хотя меня слегка трясло от внимания инквизиции, но им об этом знать было совершенно не обязательно.

- Барон Максимильян? - ожидаемо обратился ко мне старший из них, с лицом, словно вырубленном из цельного куска скалы, со множеством белых насечек от шрамов. И хотя меня так и подмывало ответить "нет", я сделал удивленную мину и повернулся к нему.

- Что вам угодно, господа?

- Хотелось бы, чтобы вы уделили нам несколько минут, - ответил паладин в таком тоне, что, дескать, попробуй только отказаться от моего предложения. Я заметил, что другие три паладина уже обступили меня, перекрывая возможность отступления. Эти манипуляции не остались незамеченными прибывающими гостями, но все благоразумно нас обходили, старательно делая вид, что ничего особенного не происходит.