Грозовой сумрак

- Ты наконец-то задала правильный вопрос, зеркало мое. - Король Самайна отстранился, скользнул кончиками потеплевших пальцев по моему подбородку, приподнимая его и заставляя меня смотреть ему в глаза, лед в которых таял, а чернота омута сменялась изысканной травяной зеленью. - Я предлагаю тебе осень. Твою или мою - на выбор. Предлагаю привести Осеннюю рощу в мир людей в летний Сезон, или выпустить на волю злые ледяные бури холодного Самайна. Только скажи мне «да» - и ты снова станешь собой, мир людей будет отзываться на каждую твою мысль, окрасятся золотом и багрянцем листья, если ты захочешь, чтобы они стали ярче. Твоими слезами заплачет дождь, или солнце выглянет из-за туч только потому, что ты улыбнулась. Дай свое согласие - и на твоей стороне будут сражаться зимняя буря и сумеречные гончие, черный полдень принесет мрак среди дня и позволит выжить твоему фаэриэ, раны которого исцелятся сразу же, как только он станет тем, кем был рожден, станет неистовой бурей.

- А цена? - еле слышно шепнула я, комкая в ладонях черную рубашку на груди Габриэля. - Ты ведь не окажешь такую неслыханную по щедрости услугу просто так.

- Разумеется. Моя цена - семь лет и один день твоего пребывания в моем времени с того момента, как мы вернемся в Алгорские холмы. Не как слуги - как гостьи, а если пожелаешь, то и королевы. Я обещаю не принуждать тебя ни в чем, и твое твердое «нет» остановит меня при любых условиях. Но я так же обещаю, что каждое твое сомнение я постараюсь обратить в согласие.

- А когда мой срок выйдет…

- Ты будешь вольна идти, куда тебе вздумается. - Габриэль наклонился и осторожно прижался щекой к моей щеке. - Но если ты примешь мое условие в обмен на силу здесь и сейчас, я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы ты по своей воле осталась в моем Самайне на гораздо более долгое время.

За спиной у меня раздалось громкое, отнюдь не деликатное покашливание, которое больше походило на едва сдерживаемый смех. Король Самайна поднял голову, а я обернулась, чтобы увидеть прислонившегося к березе Раферти. Идущий по Дороге, невесть как пробравшийся даже в местный Холм, отвесил мне шутливый поклон и широко, чуть издевательски улыбнулся:

- Так вот ты куда пропала, госпожа. А то я готов был начать беспокоиться - хорошие люди умирают, а тебя будто и след простыл. Габриэль, нехорошо так вмешиваться-то, да еще и ставить девушке такие нечестные условия. Сам ведь заварил всю эту кашу - и непонятно, ради чего. Скучно стало?

- Раферти, ты как всегда - заноза в самом неудобном месте. - Король Самайна выпрямился, разглядывая странника с нехорошим прищуром. - Свисток еще у тебя или успел кому-то передать?

- Не поверишь - потерял. Выпала игрушка где-то, а где - и сам не вспомню. - Идущий развел руками и нарочито горестно вздохнул. - Ничего, другой добрый человек подберет, а я еще себе раздобуду, может, лучше прежнего вещица окажется.

- Я эти «вещицы» мастерить не успеваю - так быстро ты их «добываешь», - беззлобно хмыкнул Габриэль, не убирая ладонь с моего плеча. - Зачем сюда-то пришел? Думал, без тебя не обойдется?

- Не обойдется. - Раферти разом посерьезнел. - Время в мире людей вот-вот потечет должным образом, и если светлой госпоже все еще хочется помочь тем, кто ей явно не безразличен, то лучше поторопиться.

- Я принимаю твое Условие, - негромко сказала я в тишине, мгновенно опустившейся на осеннюю поляну в окружении березовых свечей. - Я буду гостьей Самайна на семь лет и один день в обмен на право распоряжаться своей осенью.

- Мое зеркало в очередной раз отказывается брать чужое…

Тяжелый перстень из вороненой стали, с каплей кровавого янтаря, украсил указательный палец моей правой руки, и я услышала над головой хлопанье крыльев.

Птица, похожая на белоснежного голубя, перья которого отливали всеми цветами радуги, опустилась на мое плечо, доверчиво потерлась головой о мою шею - и сразу же вспорхнула к небу, рассыпаясь разноцветной искрящейся пыльцой. Теплой, пахнущей медвяным клевером и сосновой смолой в жаркий полдень, тающей на коже и скатывающейся по щекам крупными каплями летнего ливня.

Благословение южного Алгорского холма, дар сердца Летнего сада, магия летних ши-дани, что так любят подставлять ласковым солнечным лучам золотистые лица и танцевать посреди поля, приминая неспелые колосья ровным кругом.

Габриэль, Габриэль… Чем ты пожертвовал на этот раз, чтобы купить милость своенравной радужной птицы, и ради чего? Только чтобы в течение семи лет жить в моем обществе? Вряд ли. Тебе никогда не нужно было то, что лежит на поверхности, ты всегда старался отыскать то, что никто не видит или не может увидеть, и чем глубже и дальше спрятано это «нечто», тем интереснее тебе его заполучить. Пусть даже ненадолго, ровно до той поры, пока новая игрушка не перестанет развлекать и тобой вновь не овладеет скука.