Владимир Кунченко - Внезапная смерть

- Все в порядке? - Григорий с недоверием посмотрел на друга.

- Да, - соврал Мертвец, массируя ладонями лоб.

- Ладно… - Бородин отвернулся. - Адрес моего дома помнишь?

- Нет.

Григорий достал из контейнера клочок бумаги, ручку и быстро что-то начеркал.

- Вот, - он протянул бумажку товарищу, - держи. Как устроишься, сообщи.

- Ты серьезно? - Мертвец действительно удивился.

- А что? - Григорий похлопал правой ладонью по боку контейнера. - Друзья в Зоне не могут быть друзьями на Большой Земле?

Мертвец молчал. Он не знал, что ответить. Да и вообще на него навалилась слабость и вновь заболела голова.

Автобус, поливаемый дождем, быстро ехал по дороге, покрытой истрескавшимся асфальтом. Дорогу надо бы отремонтировать, да только вот кто хочет тратить деньги? Власти всех стран мира считают Зону ямой, наполненной всяческими отбросами, но в ней полно всяких интересных штучек, которые дорого стоят и которые важны для всего человечества. Именно по этой причине Зону до сих пор не разбомбили к такой-то матери. Напыщенные политики все время чешут языками о том, что, мол, Зона опасна, что результаты исследований артефактов, флоры и фауны не оправдывают огромные потоки денежных средств, уходящих на спонсирование ученых и солдат. Однако, дело не двигается дальше разговоров. А зачем что-то менять, когда сами политики хорошо кормятся от этого? Захапал себе деньги и на все вопросы, типа «Куда подевались суммы?», спокойно отвечаешь - «В Зоне они, родимые. В Зоне». Поэтому и дороги тут такие разбитые - немаленькие средства, предназначенные на ремонт дорог и прочего, осаживаются в карманах политиков. В Зону доходят лишь деньги, на которые платятся зарплаты ученым, воякам и покупается оружие. А то, что быт и дороги здесь в разы хуже, чем, скажем, во время второй мировой войны, политиков мало волнуют. Все равно в Зону идут. Пойдут в нее в любом случае. Она манит людей, будто лампочка мотылька.

Даже сейчас, когда Бородин рядом, Мертвец чувствовал себя брошенным и одиноким. Ему хотелось взять телефон и набрать ее номер. Да только вот телефона у него нет. «Хватит этих голливудских сентиментальностей! Я решил так. И, значит, так и будет!», - одернул себя Мертвец и выкинул только что возродившееся тепло души. Да. Теперь он - Роман Иванов. Теперь он будет существовать под этим именем.

Мертвец никогда не строил планов на будущее, а сейчас - тем более. Роман Иванов - это не человек. Это бездушная кукла с именем. Но в этой кукле хорошая батарейка, поэтому кукла будет выполнять простейшие, необходимые для поддержания жизни, действия. Будет выполнять до тех пор, пока батарейка не иссякнет.

Мертвец еще не осознал, что татуировки Зоны - это не просто рисунки. Это ее часть, навсегда поселившаяся в нем. А части Зоны, несмотря ни на что, таковыми и останутся. Мертвец сохранит все сталкерские привычки потому, что без них он просто не выживет. Ни в Зоне, ни на Большой Земле.

- Эй, сталкеры! - Весело сказал водитель, на миг обернувшись. - Чего приуныли? Все нормально!

Автобус подъезжал к конечному пункту маршрута. Сейчас поворот, за ним - забор, за которым - обычный мир. За забором аномальная энергия окончательно иссякнет. Это конец. Конец этапа. Конец стадии. Но не конец всего.

Едва миновав забор, автобус остановился и приветливо открыл двери. Это простое механическое действие являлось своеобразным благословлением в обычную человеческую жизнь. Мертвец на автомате встал и пошел. В тот момент он не понимал, что делает и, тем более, зачем. Он вообще был где-то там, но только не здесь - на Большой Земле.

- С наступающим Рождеством! - бодро сказал водитель выходящим пассажирам.

Голос водителя вернул Мертвеца Сюда. На Большую Землю. «Рождество… Что это за праздник?», - спрашивал себя он. Вспомнив, что же это такое, Мертвец невольно улыбнулся. «Как символично! Родился Христос и родился я - Роман Иванов. Похоже, что я правильно сделал, что ушел из Зоны, так как уйти под Рождество - это не совпадение, а, значит, все правильно», - размышлял он.

Мертвец вышел из автобуса и хмуро осмотрелся. Ему все было не привычно. И эти дома со стеклами, и люди в гражданской одежде, на лицах которых не было печали и равнодушия, и киоски со светящимися окошечками… Мертвец уже забыл, что, кроме Зоны, есть и другой мир. Теперь ему придется все вспоминать.

Подождав Григория, Мертвец неспешно пошел вперед - по бульвару, над которым нависли фонарные столбы. Он делал первые, за два года, шаги на Большой Земле. Он вернулся в этот мир одиноким. Самым одиноким человеком в этом мире.