КОЛЛЕКТИВ АВТОРОВ - «КЛЯНУСЬ ПОБЕДИТЬ ВРАГА!»

– Да, Потоцкий! – оживился Меркулин. – Какого хрена ты полез под пули?

– Услышал по звуку, что пули на излете.

– Ха, «языка»-то подстрелили!

– Случайно, – сухо отрезал Потоцкий.

Соколов, который все это время молча наблюдал и прикидывал, открыл рот. Но задать вопрос не успел.

– Эй, где вы там? – На фоне серого сумеречного неба вырисовалась голова замкомвзвода. – Приказано укрепить окопы накатами, довести до полного профиля и занять оборону. Утром начнется.

– Никак наш «язык» раскололся? – спросил Меркулин.

– А то!… – закивал заместитель. Он очень гордился повышением (иногда, думая, что никто не видит, трогал новые кубари) и всячески пытался дружить с бойцами. – Их там целый батальон, а нашей роте приказали держаться любой ценой. Ждем подкрепление с огневой поддержкой. Авось успеют!

И он исчез за краем окопа.

– На живца, говоришь? – хмыкнул Меркулин.

Соколов и Потоцкий молча засунули ложки в сапоги и полезли наверх.

Соколов проснулся от того, что вздрогнула земля. В дальнем углу Потоцкий бормотал какую-то непонятицу, больше похожую на птичий клекот:

– Ар фиу, коро, коро!

Где-то далеко падали мины. Соколов встал, осторожно сдвинул одно из бревен и увидел кусочек ночного неба.

Черный лоскут с иголочными дырками звезд прочертила огненная линия. Другая, третья… Враг начал артподготовку.

К рассвету обстрел закончился. Замкомвзвода еще раз пробежал по окопам:

– Молодцы! Отлично окопались! Немцы лупят-лупят, а нам хоть бы хны! Так, теперь сидим как мыши. Боевое задание: как пойдут танки с пехотой, танки пропустить, пехоту бить из укрытия.

«Три Гэ» скатали шинели, в сотый раз проверили винтовки. В ушах у всех еще звенела ночная канонада, на зубах хрустел песок, стоявший в воздухе после взрывов.

Соколов осторожно выглянул из окопа.

Тихое туманное утро. Среди желтой жухлой травы чернеют десятки воронок. Основательный народ эти немцы, лениво подумал Соколов. Знают ведь, что их раза в четыре больше, а все равно стреляют, не пускают свою пехоту.

Соколов перевел взгляд чуть правее и резко вдохнул. Пальцами впился в бруствер, приподнялся на цыпочки и так застыл, будто мышь перед гадюкой.

– Чего там? – протянул Меркулин. – А-а? – Равнодушная нотка в его голосе окончилась взвизгом, и он смущенно закашлялся.

Соколов молчал. Он смотрел, как в просвет между деревней и лесом из белесого тумана выезжают черные танки.

Это был не первый бой Николая Соколова. Он знал, что за танками вышагивает немецкая пехота: все в одинаковых серых формах, с автоматами или винтовками, готовые от бедра поливать свинцом все, что движется…

– Идут, – спокойно ответил за него Потоцкий.

Следующий час растянулся в тысячу раз, как секунда сна умещает полнометражный кошмар.

Сколько танков проедет по трехбревенному накату, прежде чем тот вдавится в землю и рухнет на тех, кто внизу?

Сколько можно стрелять из укрытия, пока тебя не заметят те, кто широкой цепью прочесывает поле?

Сколько фашистов и сколько своих, сцепившихся в рукопашной, убьет одна противопехотная мина?

Постойте. Судя по звуку, мина прилетела… сзади. У роты давно не осталось минометов!

– Ребя-а-ата! – Соколов высунулся из окопа, замахал руками тем, кто не послушался приказа и все-таки вылез наружу. – Помощь дошла! Эгей! Давайте в окопы, быстро! Пусть стреляют по немцам!

У его уха вжикнула пуля. Еще одна. Соколов живо пригнулся, перезарядил винтовку и прицелился в сторону выстрела. Слева от него методично заряжал «мосинку» Потоцкий, справа сдабривал отборным матом каждый выстрел Меркулин.

Откуда-то сзади застучали пулеметы. Стройная цепь немецкой пехоты рассыпалась на звенья, покатилась назад. Все поле боя накрыло таким мощным огнем, что казалось, в свинцовом вихре не останется ничего живого. Некоторые немцы, обезумев от страха, спрыгивали прямо в красноармейские окопы. Если успевали бросить оружие и поднять руки – могли остаться в живых. Пленных связывали чем придется, загоняли в углы окопов, громоздили друг на друга.

Постепенно пулеметные очереди стали реже, потом вовсе умолкли.

– А ну, ребята! Айда добивать фрицев! – Меркулин выглянул за накат, потом осторожно, но быстро вылез. – Свинка-то с зубами оказалась!

Туман давно рассеялся, и было видно, как оставшиеся немцы быстро бегут к лесу. Из окопов стреляли прицельно, не спеша, как в тире. На таком расстоянии живые люди казались картонными человечками, которых вовсе не жаль. Серые человечки безмолвно валились на землю, кувыркались, смешно взмахивали руками.