В. Васильев - ВООРУЖЕНИЕ И ВОЕННОЕ ДЕЛО КОЧЕВНИКОВ ЮЖНОГО УРАЛА В VI-II ВВ. ДО НАШЕЙ ЭРЫ

Происхождение этой категории защитного вооружения представляется более или менее ясным - из Скифии, через савроматов Волга-Донья в Южное Приуралье. Отсутствие находок подобного рода у соседних с кочевниками исследуемого региона племен на севере, юге и востоке не позволяет сделать иной вывод.

К сожалению, мы не располагаем данными о шлемах, которыми пользовались кочевники региона, хотя, несомненно, они существовали. За всю историю археологических исследований' в степной зоне Южного Урала не было сделано ни одной находки подобного рода. Можно вслед за А.М.Хазановым предположить, что в арсенале ранних кочевников имелись кожаные шлемы, о которых собственно сообщали письменные источники.

Очевидно, правомерно думать, что номадам рассматриваемого региона были знакомы шлемы конической формы, состоящие из костяных, а может быть и железных пластин, нашитых на кожаную или войлочную основу. На эту мысль наводят упомянутые комплексы из Шмаково и кургана на р. Куртамыш, где имеются конические пластины из кости. И все же вопрос о защитных средствах головы у рассматриваемого населения пока остается открытым.

Таким образом, можно с уверенностью констатировать, что определение стратегических интересов заставило кочевую знать в IV в. до н.э. активно искать ранее не нужные формы вооружения и заполнять "белые пятна" в своем арсенале.

Интенсивно поступающий материал очевидно в скором времени позволит еще раз вернуться к проблеме происхождения катафракты, поскольку кочевники Южного Урала имели прямое отношение к событиям, происшедшим в Парфии в середине III в. до н.э., где это явление собственно и было зафиксировано.

В свое время С.П.Толстов предложил локализовать родину катафракты в Хорезме, опираясь на тенденциозное толкование письменных источников и крайне редкие находки предметов защитного вооружения типа доспехов из Чирик-Рабата или "арсенала" Топрак-Калы [Толстов, 1948. С.214 и далее]. Однако эта точка зрения подверглась, на наш взгляд, справедливой и конструктивной критике со стороны Е.В.Черненко [Черненко,"1971. С.38].

Представляется также малоубедительной позиция Г.А.Пугаченковой, считающей, что формирование катафракты проходило на территории земледельческих областей Ирана [Пугаченкова, 1966а. С.43]. Основные элементы боевой тактики парфянских катафрактариев несли в себе четкие кочевнические традиции, а персидско-бактрийское воинство, имея уже с VI в. до тяжелый защитный доспех, вплоть до, “аршакидской туранской инъекции” в Иран, так и не смогло выработать необходимые элементы, характерные для вооружения и тактических приемов катафракты.

После известных работ Е.В.Черненко можно с уверенностью говорить, что именно скифы среди номадов Евразии первыми овладели приемами боя с привлечением тяжеловооруженной конницы [Черненко. 1968; Черненко, 1971. С.35-38]. Правда, как показал ход исторических событий, скифская панцирная конница так и не превратилась в подразделения катафрактариев в том виде, в котором мы знакомы с ней по граффити из Дура-Эвропоса, изображениям на колонне Траяна и сообщениям письменных источников. Более того, скифская тяжелая конница оказалась совершенно бессильной перед натиском фаланги, как Филиппа, так и Диафанта, в то время как процесс реформы кавалерии в Парфии в I в. до н.э. подходил к завершению.

Очевидно, следует согласиться с А.М.Хазановым в том, что основные принципы будущей парфянской катафракты формировались в среднеазиатской кочевнической среде, хотя здесь мы имеем дело с парадоксом - практически полным отсутствием находок защитного сооружения в курганах Средней Азии [Хазанов, 1971. С.76].

Вполне вероятно, что та "среднеазиатская кочевническая среда" явилась результатом миграции кочевников-прохоровцев (дахов-даев), которые привнесли в Арало-Каспийские степи уже сложившийся комплекс защитного вооружения, о котором мы писали выше. О том, что такая миграция имела место, засвидетельствовано как письменными, так и археологическими источниками. В этом случае истоки парфянской катафракты следует искать в степях Южного Урала, на месте могущественного племенного союза, оставившего свои некрополи в Урало-Илекском междуречье, восточной Башкирии и Оренбуржье.

Военные отряды кочевников Южного Урала имели в своем составе уже в IV в. до н.э. тяжелую кавалерию, вооруженную эффективными защитными средствами, мощным наступательным оружием - штурмовыми копьями, длинными мечами, луками. Разумеется, удельный вес таких подразделений на фоне общего войска не был значительным, как например у скифов. Вероятно в этом не было необходимости, так как тяжеловооруженная конница выполняла конкретную тактическую задачу ч наносила в бою решающий удар.