Сурен Цормудян

Еще одна отдушина с вырванной решеткой. В помещении было совсем темно. Несколько минут Людоед вслушивался в тишину и всматривался в темноту, затем пополз дальше. Васнецов как обычно последовал за ним, но вдруг снизу донесся скрип, открывшийся двери. Два человека в трубе замерли. В темноте слышалось чье-то прерывистое дыхание. Кто-то стоял в дверях и также вслушивался в тишину. Затем дверь захлопнулась, и послышались глухие, неровные, удаляющиеся шаги. Выждав немного, они снова поползли. Следующая отдушина была довольно близко. Видимо предыдущее помещение оказалось не таким большим или по нему проходила еще одна труба. Людоед опять вслушивался и всматривался в темноту. Решетка тут была на месте, но наружная заслонка открыта. Васнецов подполз к нему и вдруг веревка дернулась. Один раз и через короткую паузу три раза подряд. Это был условный сигнал от Варяга. Веревка кончилась.

– Илья, все, – шепнул Николай.

– Ладно, – послышался тихий шепот Людоеда. Он еще какое-то время вслушивался в тишину, затем включил фонарь и посветил в помещение. – Повезло. Под нами большой сейф. Обратно залезть легко будет, – сказал он, после чего уперся спиной в потолок трубы и надавил коленями на решетку. Решетка поддалась, и Крест успел схватить ее рукой, чтоб она не зашумела, упав вниз. – Оставайся тут и будь начеку.

Крест спустился вниз. Послышалась какая-то возня. Затем снова тихий голос Людоеда.

– Ты часы у Варяга не забыл взять?

– Нет, – шепнул Николай. – У меня они.

– Ждешь меня двадцать минут. Потом уходи, и сваливайте отсюда. Ясно?

– Но как же…

– Все я сказал. Засеки время…

Людоед двинулся практически бесшумно. Затем скрипнула дверь и воцарилась гробовая тишина. Николай посмотрел на светящиеся в темноте черточки на командирских часах Варяга и вздохнул. Перевернулся на спину и улегся поудобнее, чтобы дать телу передохнуть после напряженного движения. Взглянул еще раз на часы. Минута прошла. Всего минута или уже минута? Успеет Людоед? Вдруг стало стыдно за свои мысли о том, кто из его товарищей убьет его. Какая чушь. Как подло так о них думать…

Веревка дернулась. Показалось? Снова дернулась. Нет, это не Варяг. Он бы дергал условным сигналом. Крыса задела? Веревка натянулась, затем ослабла. Что это? Васнецов приподнял голову и стал вглядываться в темноту пройденного им пути. Нет, эти твари не могут передвигаться по такой трубе. Они для этого слишком большие. А что если они запустят сюда своего детеныша? Они ведь плодятся… Он почувствовал, как страх ползет по спине. Чертов страх. Нельзя… Нельзя бояться…

Скрипнула дверь. Совсем не в той стороне, куда ушел Илья. Васнецов стал медленно поворачиваться на живот, подтягивая к отверстию в трубе короткоствольный автомат, который был тут предпочтительней его обычного «Калашникова».

В помещении слышались шаркающие шаги. Все ближе и ближе. Николай почувствовал, как к страху примешалось что-то еще. Он разумом чувствовал тысячу невидимых щупалец, скользящих всюду и незнающих никаких преград в виде стенок этой трубы. Они искали его, Николая. Они пытались подавить его разум и волю. Пытались заставить его выдать себя. А там, внизу, под отверстием, возле сейфа, кто-то дышал. И… человек так не дышит. Это не человек. Щупальца продолжали хлестать его психику, но Васнецов всем своим естеством пытался пропустить их сквозь себя. Словно его тут не было.

«Нет. Ты не властен надо мной. На меня это не действует. Уйди. Тут нет никого. Нет тут никого», – думал он.

Звук дыхания изменил направление. Существо смотрит вверх? Подняло голову? Но если верить видению, то у них нет шеи. Да нет. Он помнил того альбиноса в Котельниче. Как он может поднять голову, если у него нет шеи? Черт… Темно как… Я же морлок… Морлоки видят в темноте… почему я не вижу? Васнецов что есть силы, зажмурился. Так сильно, что глаза заболели.

– Я морлок! – говорил он себе, – Я морлок! Мне все пофигу! Я нихрена не боюсь! Кроме… оборотня… – Он открыл глаза и… Стал видеть в темноте. Неясно, в черно-белых тонах. Но он видел. Огромный молох стоял под отдушиной и, изогнув тело назад, смотрел прямо на него. Пасть приоткрыта, обнажив ровные ряды белых зубов и показывая огромные клыки. Во взгляде бесконечная злоба и… Удивление? Да. Молохит увидел вторгшегося в его владения человека и был поражен тем, что человек остался глух и невосприимчив к тому психовоздействию, которым наградили его и его сородичей создатели.

– Здравствуй чмо, – прорычал Николай не своим голосом и в тот же миг молох, вытянув вверх руки, прыгнул к отдушине.