Сурен Цормудян

Музыка вдруг смолкла, и из репродуктора заголосил басистый мужской голос:

– Внимание! Жители Вавилона и гости нашего города! Благородные охотники и скупые торгаши! Баловни судьбы и ублюдки ядерной зимы! Сегодня вечером на нашей арене состоится бой века! Не пропустите! В красном углу ринга будет троекратный победитель боев Гиви Мизандали по кличке Мимино! Да-да, дорогие слушатели, вы не ослышались! Этот грузин опять опарафинился и заслужил привычное уже для себя наказание! Бой на смерть! В синем углу ринга гость из великого Китая Лао-Чан по кличке Чунга-Чанга! Этот лузер додумался сказать командиру нашего вездесущего и наделенного неограниченными полномочиями патруля слово из трех букв! И не важно, что это слово означает там по-китайски. Но для нашего слуха это именно… – Диктор задорно кашлянул, – Ну вы поняли. Получив замечание по шее, он оказал воистину шаолиньское сопротивление патрулю и приговорен к бою на смерть. Хотите выступить на арене? Тогда забудьте наши строгие правила и пошлите патруль матом. И добро пожаловать на ринг покойнички! Но если у вас голова на плечах, и если вы рассчитываете на то, чтобы она еще долго там оставалась, то просто приходите посмотреть на бой этих двух отморозков уже сегодня вечером! Билет всего два вавилонских рубля! Детям скидки! Ставки можно делать уже сейчас. Кто победит в этой смертельной схватке? Потомок Брюса Ли, Джеки Чана и Мао Дзе Дуна, или порядком уже надоевший но пока еще непобедимый Мимино? Гиви, если ты проиграешь, мы будем скучать по тебе! Но не пора ли тебе уже отправиться в ад, скотина?! Ахахаха! Так кто сегодня победит? Приходите и увидьте все своими глазами, мать вашу! Делайте ваши ставки господа, черт бы вас всех побрал! Спонсор боев на ринге, ювелирная лавка Шлемазла Шнобельблюма. Информационная поддержка – газета Вавилонский абзац! – Крикливый голос в динамике, наконец, умолк и снова полилась музыка.

– У них что, и газета своя есть? – удивленно хмыкнул Варяг.

– Нет, вы слышали весь этот бред? Ушам своим не верю, – засмеялся Людоед, – Цирк шапито какой-то.

– Это у них от безысходности такой юмор или здесь действительно так весело? – Яхонтов покачал головой, соглашаясь с Людоедом.

– Эй, мальчики, поразвлечься не хотите? – окликнул их прокуренный женский бас.

Путники обернулись. Из сновавших вдоль торговых рядов людей выделилась женщина неопределенного возраста с морщинистым лицом и синяком под левым глазом. Волосы были длинные, но спутавшиеся и торчали из-под широкополой шляпы с вуалью и каким-то бумажным подобием цветка. Одета она была во что-то мешкообразное, и доканчивали все это нелицеприятное зрелище кирзовые сапоги с самодельными латунными шпорами для красоты.

– Хотим деточка, но не с тобой, – еле сдерживая смех, выдавил Людоед.

– Хамло, – с вызовом сказала она и стала отходить.

– Знаю, и горжусь этим! – Крест расхохотался.

– Н-да, я столько не выпью, – пробормотал Вячеслав, глядя ей в след.

– Ну, в самом деле, зачем хамить надо было? Сказал бы просто – нет, – поморщился Васнецов.

– Блаженный, я тебе дураку, уже объяснял. Будешь себя вести как овца, шерсть быстро состригут. Ты кого тут хорошими манерами поразить хочешь? Перед кем тут чиниться? Запомни одну простую истину. Тряпки существую для того, чтобы от них вытирать ноги. Так что будь циничной сволочью и не впадай в дурную меланхолию. Человек не то существо, чтобы относились к нему по-человечески.

– Илья, ты его плохому научишь, – хмыкнул Варяг.

– Придется мне его учить. Ежели ты момент воспитательный упустил. – Покачал головой Крест.

Они двинулись дальше, но буквально через десяток шагов история повторилась.

– Мальчики, не хотите поразвлечься? – На сей раз перед ними стояла особа помоложе, хотя и весьма помятая. У этой волосы были помыты и возле ушей перетянуты двумя бантами, видимо, чтобы предать ее внешности более молодой вид. На девице была белая меховая шуба и потертые джинсы с отпечатком измазанной белой краской здоровенной ладони на обеих ягодицах.

Васнецову было обидно за насмешку Людоеда и за то, что те нормы поведения, которые он считал правильными и естественными, никому оказывается не нужны и оценить никто не в состоянии, не то, что следовать им. Он набрал побольше воздуха в грудь и выдавил сквозь зубы, но достаточно громко.

– Пошла нахрен.

– Ты чего козел, – поморщилась она и, стало видно, что у нее не хватает доброй половины зубов.