Коллектив Авторов: «СНЕЖНАЯ КОРОЛЕВА И ЕЕ ВЛАДЕНИЯ»

В дом тоже пробрался холод. Давно, не спеша и не медля. Поступью хозяина он вошел через прорехи в крыше, через разбитые стекла. Но его еще можно было прогнать…

Небольшой огонек разгорелся в центре дома. Он пожирал доски и прочий мусор. Мы кормили его, давали ему энергию и силы. Взамен он прогонял холод.

Скрипя от неудовольствия, упорствуя до последнего, холод покидал стены развалюхи. За разбитыми стеклами, в которых отражался огонь, темнел заповедный лес. Вековые ели мохнатыми великанами застыли на его страже. Мой спутник поднялся, оторвал взор от пляски язычков пламени. Нетвердым шагом подошел к окну.

Тени скользили по обветшалым стенам избушки. Застыв у разбитого окна, он стоял, пустым взглядом уставившись вдаль. В его бесстрастных глазах отражались всполохи огня. Холод снова обнял меня, заставляя вздрогнуть. Даже жаркое пламя не могло его прогнать.

Пошатываясь, мой спутник побрел к двери, по дороге скидывая с себя куртку.

Сначала было действие. Я бросился к нему, повалил на грязный пол. Потом пришла мысли - «зачем?»

- Там… Девушка… - прохрипел он.

- К дьяволу тебя…- слова царапали сухое горло, голос больше походил на карканье.

- Там… Ее холодно… - в глазах его появилась такая жалость и боль, что я невольно разжал руки.

Мой спутник не попытался встать. По крайней мере, сразу…Медленно и отрешенно он поднялся. Я пытался его остановить. Он все твердил про девушку…

А там был только холод…

Прогорал огонь. Я сидел, скрестив ноги по-турецки, положив рядом ружье. Оно было теплым. Почти горячим. Рядом сидел он. Мне пришлось его связать. Иначе мне пришлось остаться одному. И тогда холод вновь вернулся бы…

- Отпусти меня… - голос чуть подрагивает.

- Я не могу отпустить тебя. - приходится говорить мягко. - Там никого нет. Только холод.

- Там девушка. Я видел ее.

- Не правда. - усмехаюсь. - Там только холод.

Он замолкает. Хорошо. Глаза закрываются, но я знаю, что спать нельзя. Только не всем вместе.

- Спи. - прошу, почти умаляю его. Но мой спутник смотрит на меня…

- Нет. Если я усну… - он уже почти шепчет, - она может умереть…

- Там никого нет! - кричу, срывая горло. - Там! Никого! Нет!

- Я видел ее. - тихо, на уровне слышимости.

- Это была ель, сугроб, что угодно! - подлетаю к нему, трясу за плечи. Его голова безвольно болтается из стороны в сторону. - Там никого не может быть!

- Это был не сугроб… Там замерзает девушка… На ней только платье, отнеси ей мою куртку… - шепчет он.

Я устал. Сажусь снова возле огня, жадно лижущего дерево. С дыр сыпались крохотные осколки холода - снежинки, потревоженные нашим теплом.

Сон пришел вместе с теплом. Но я-то знал, что спать нельзя. Холод до конца не ушел из дома, таился по углам, наблюдая и выжидая. Глаза слипались, тепло манило и звало к себе.

- Я развяжу тебя, если ты будешь следить за огнем.

Мой спутник посмотрел на меня почти радостным взглядом. Однако там мелькало слишком много эмоций. Тогда я понял - ему нельзя доверять. Я ни за что не развяжу его. Даже если он будет умолять меня. Но он не умалял. Не просил. Просто сидел, смотря в окно. Он явно что-то замышлял. Уверенность в этом росла и росла.

Тревоги уходили в даль. Сон все-таки победил там, где проиграл всемогущий холод. Мне пришлось лечь вместе с этим… предателем. В том, что он предал меня, сомнений не было. Он только и мечтал о том, что бы погасить огонь…

Глаза слипались. Мельтешили огненные блики… Бездна тепла поглотила меня.

Утро выдалось на удивление солнечным. Я лежал на спине, смотрел сквозь прорехи на небо. Рядом лежал мой спутник, горел огонь…

Воздух звенел, подобный хрусталю. В тени старых елей стояла девушка, одетая в тонкое льняное платье. Белые, словно снег, волосы, слегка развевались на невидимом ветру. Острые, будто края снежинки черты лица были так же прекрасны и завораживали. Она смотрела, как тает старый бревенчатый дом, оставляя после себя круг древних камней, в центре которого лежали два тела.

Босые ноги ступали по снегу, не оставляя следов. Тела внутри круга все больше и больше покрывались инеем. Девушка подошла к ним, бесстрастно рассматривая двух мужчин. Один лежал скрючившись, обняв винтовку. Второй лежал боком на потухшем костре. Веревки обгорели, а остекленевшие глаза смотрели в сторону девушки. Губы красавицы тронула легкая усмешка.

Опустившись на колени, девушка молитвенно сложила ладони. Ветром пронесся ей голос над лесом:

- Тебя, великая мать, Ледяная Княжна, приношу эту жертву…