Кильдяшев Антон Евгеньевич

- Как бы там ни было, доспех отдали нам. - Подытожил Разенет. - Что будем с ним делать?

- Почини его и носи. - Насмешливо сказал Неверр. - Будешь щеголять и дамочек кадрить.

-Ну тебя, капитан. - Ойрана сделала вид, что обиделась. - Не пущу я его по бабам.

***

- Сёстры, что будем делать? - Спросила Вторая.

- А что мы можем сделать? - Ответила вопросом на вопрос Первая.

- А что мы хотели бы делать, сёстры? - Сказала безучастно Третья.

- Я терплю вас в моём Замке только потому, что ты - полезная второстепенная фигура, Рыцарь. Если хочешь жить - будешь делать, что скажу. - Во тьме блеснули два огонька глаз массивной женской фигуры, сливающейся с тьмой.

-Что пожелает госпожа? - Все трое спросили в унисон. Они ещё не отделались от привычки думать, как одна.

-Думаю, нужно начать с Холки, Великого Каменщика, второго после фаворита, Великого Оружейника.

-Что мы можем сделать для вас? - Спросила Третья. Она выглядела самой спокойной из трёх. Первая горделиво отвела глаза от Третьей, занявшей её место главы троицы.

-Найдите его чемпиона, для начала. - Огоньки моргнули и сузились, раздражённые внезапным появлением Белой Пустоты, ослепляющей своим светом и троицу, и их госпожу.

-Повинуемся. - Троица растаяла в воздухе, оставив на своём месте, поглощённом Белой Пустотой, струйки тёмного дыма.

-Они не узнают, как я их уничтожу. - Надменно проговорила неизвестная, воскресившая троицу из небытия, но сумевшая оставить им её способность, Странника - переход между реальностями, сильнейшая вещь в правильных руках.

Глава IX

Полуденное солнце заглянуло в окно, миновав, наконец, шторы, специально сдвинутые на такое расстояние, чтобы закрывать ровно столько места, сколько солнце минует до полудня. Генерал допоздна подписывал указы и рассылал почту и попросил горничную разбудить его в полдень, чтобы можно было отоспаться, к чему горничная, старая Альва, подошла творчески. Спальня была очень просторной: в узкой части от стены до стены было пятнадцать метров, как и все комнаты в Дворце Наместников, впрочем. Комната была выполнена в голубых тонах, лишь массивная кровать выделялась: одеяло было пурпурным с красными углами, подушки - ровного красного цвета. В комнате безвкусно были нагромождены различные шкафы, заполненные разной одеждой, часто обветшалой, напоминающей генералу о буйной молодости, пока он не стал Пентарийским, клеймо, которое он ненавидел всеми фибрами своей души, но кто, если не он, будет служить Империи так же хорошо, а то и лучше? В углу стоял парфюмерный столик, где другая горничная, молодая девушка по имени Ингара, с веснушками и каштанового цвета волосами и глазами, делала ему маникюр и педикюр, или как там это называется, генерал не вдавался в подробности.

Хоргис поморщился: сегодня ему предстояло снова заботиться обо всех крестьянах, чиновниках-казнокрадах и бездушных эстетствующих аристократах, которые населяют все двенадцать провинций колонии Империи в Новом Свете. Альва поинтересовалась здоровьем генерала, часто шалившего в последнее время, безуспешно пытаясь приободрить господина; вся эта знать и чиновники только и пытаются урвать себе побольше, только и делают, что ходят на приём к Пентарийскому в надежде договориться, подрывая здоровье генерала; яд подсыпать они не могли и потому подрывали его беседами с почти обязательными намёками на подкуп, только старые друзья из Старого Света, переселившиеся в колонии либо в связи с нарушениями и переводом на более низкую должность в колонии, либо в связи с серьёзными преступлениями и уже отбыв срок; они пытались получить что-то по блату. Но генерал щедр и только провожает их взашей всего одним стражником, сотня которых патрулирует Дворец Наместников под горой Альдажд в Альпритиве. При помощи горничной генерал оделся и спустился вниз по полукруглой снежно-белой лестнице с пурпурным ковром, опущенным на ступени, с такими же белоснежными перилами.

День генерала почти сразу не задался: внизу его всё утро ожидала делегация послов Конфедерации, которых он, даже не узнав их имён, прогнал вон, выставив их с помощью солдат-гвардейцев - не могли они предложить что-либо дельное, хватаясь за свою мнимую независимость; с врагами Империя не должна мелочиться - только полная аннексия врага и никак иначе, никаких переговоров. Впрочем, генерал не считал переговоры полностью невозможными - обмены пленными нужны и необходимы.

На обед, который генерал провёл в одиночестве за массивным столом из эльфийского металлического дерева в большой столовой комнате, опять же голубых тонах, которые так не нравились генералу, но он не мог их сменить, так как Дворец Наместников имел историческую ценность. Он ел бекон с яичницей, приготовленный поваром Лиезом, которому генерал доверял и который часто играл с генералом в гульшейх, - он не любил дорогие яства, даже если друг-врач, тоже играющий в гульшейх с генералом, рекомендовал перейти на вегетарианскую диету. Генерал редко выходил из кабинета, всё больше и больше погружаясь в бумажную рутину. Вот и сейчас, поднявшись по лестнице в комнату рядом со спальней, он почувствовал, как бумажный монстр рычит из-за двери в полутьме, освещённый электрической лампой, и ждёт своего узника. Генерал обречённо вздохнул и вошёл внутрь, слегка задев порог левым тапком.