Александр Архиповец: Танцующая в пламени.

Фергюст все еще витал в облаках. Миледи действовала на него подобно наркотику, дарила блаженство, но лишала воли и разума. Она даже не пыталась снять маску с лица кавалера. Да и зачем? Ее влекли безумство и непредсказуемость страсти. К тому же, пробудился охотничий азарт паучихи, поймавшей в сеть необыкновенно большую добычу и старавшейся как можно быстрее затянуть путы…

Колдунья всячески старалась разжечь животные инстинкты случайного любовника, что ей прекрасно удалось. Фергюст потерял человеческий облик. Взгляд заволокла пелена. Кровь бурлила в жилах и молотом стучала в висках. Судорожные вдохи сменялись животным рыком. Герцог словно не ласкал женщину, а терзал жертву, которая в такт этой пляске смерти жалобно вскрикивала и стонала. Казалось, пройдет еще мгновенье и она запросит у мучителя пощады. Но этого не произошло.

Наоборот, в хрупкое существо вселился демон. Колдунья поддалась той же страсти и теперь, взобравшись на Фергюста, стенала не менее страшным голосом. Ее невидящий взгляд устремился в вечность. Из приоткрытого в хищном оскале рта, из прокушенной губы каплями стекала кровавая слюна. Тонкие пальцы, подобно когтям зверя, с невообразимой для человека силой впились в грудь любовника, словно хотели вырвать оттуда колотящееся с безумной частотой сердце. Миледи так неистово рвала кольчугу, что крепкие но подвижные звенья вонзились в тело, разорвав металлом кожу до крови. В ночной тиши схватка их страстей напоминала бой демонов.

Если на Рича и Жане безумства миледи особого впечатления не произвели, то Лира, испуганно вздрогнув, воскликнула:

- Господин! Ваш друг в большой опасности! - Миледи Лавра его покалечит!

Затем девушка испуганно замолчала. Невольно выдав тайну теперь боялась неминуемого наказания.

Но граф ее слов не слышал. Его вниманием завладели яркие точки в глубине леса. Сначала Макрели думал, что они просто привиделись. Но, присмотревшись повнимательней, убедился: к ним действительно кто-то приближался. Сосчитав огни, Симон недовольно нахмурился. Их было не менее двух десятков. Где-то внутри возник холодок, всегда появлявшийся накануне боя.

Заметила огни и Лира.

- О, боги! - жалобно вскрикнула она.- Вот и кара за наши поступки. Я знала! Я знала!

- Замолчи! - прошипел граф, приподнимаясь с земли. - Ступай, предупреди госпожу. Ну-ка, живо! - прикрикнул он, поставив Лиру на ноги.

Девушка же так и застыла на месте с расстегнутым лифом и спутанными складками одежд. Потом, подняв глаза к звездам, шшептала прощальную молитву.

- Ты слышишь меня?! Опомнись! - яростно тормошил ее

Симон. - Спасай госпожу.

- Что случилось? - спросил подошедший де Гри.

- Наверное, - ищут наших дам, - ответил Макрели и, под хватив на руки безучастную девушку, добавил: - Пора уносить ноги.

Рядом хрустнула ветка. Оглянувшись, Симон увидел человека с арбалетом в руке и моментально пригнулся. Щелкнула тетина, отправив в полет смертельный снаряд. Вначале графу пока-шюсь, что арбалетный болт угодил ему в бок. От сильного удара он пошатнулся, но как ни странно, боли не ощутил. Оказалось, что тот попал в грудь Лире, которая все еще находилась в его объятиях. Боги обошлись с ней излишне жестоко, так рано оборвав нить судьбы.

"Умерла малышка как-то странно", - удивился он. - Очень быстро, без крика боли или стона. Скорее всего, еще до выстрела, от страха".

Однако на размышления времени не осталось. Выстреливший тут же бросился в бой. В его руках в свете лун угрожающе сверкнул меч.

Облик нападавшего был необычен. Прежде всего, удивляло лицо, застывшее в злобной звериной гримасе.

"Хорошо бы его прикончить побыстрее, пока не подоспели остальные", - подумал граф.

Не раздумывая, он бросил мертвую девушку в не ожидавше-ю подвоха противника. Тот попытался уклониться, но помешал закинутый за спину арбалет. Макрели молниеносно выхватил из-за пояса нож и метнул его в надвигающегося монстра. Издав гортанный звук, чудовище, выронив меч и судорожно схватившись руками за горло, свалилось наземь. Макрели оглянулся, отыскивая барона. Он увидел де Гри чуть в стороне. Рич отбивался коротким мечом сразу от двух наседавших головорезов.

"Каков молодец! Но без моей помощи ему долго не продержаться",

- подумал Симон и, подняв лежащий на земле меч, бросился на выручку другу.

Герцогу тоже приходилось несладко. Он вел неравный поединок с могучим рыцарем, вооруженным тяжелым боевым мечом. Если Фергюсту и удавалось пока ему как-то противостоять, то лишь благодаря полумраку да предельному напряжению сил. За его спиной возле дерева, тесно прижавшись друг к другу, стояли две насмерть перепуганные "летучие мышки".