Фредерик Браун - Звон смерти

Дядя Эм ткнул в меня пальцем:

– Посмотрите на игрушку Эда. Вот вам и ответ на ваш вопрос.

Вейс недоуменно взглянул на него.

– Что-то не понимаю. Он вертит в руках кубик.

– Не просто кубик, а маленький кубик, и к нему нет пары. Стаффолд – Сьюзи – Негро. Карлик, шимпанзе, ребенок. Они все были приблизительно одного роста, капитан.

– А ведь и правда! – воскликнул Вейс.

Я все еще продолжал крутить в руках кубик. Потом я закрыл глаза: вдруг меня словно озарило. Неясная догадка вспыхнула в моем мозгу, но тут же погасла, уступив место сомнениям.

– Поднимайся, Эд, мы уходим, – сказал дядя Эм. Я побрел за ним.

Негритянский балаган в этот вечер был закрыт. Остальная ярмарка работала, но дела шли неважно. Все чего-то боялись.

Я удивлялся, почему не явились толпы зевак, как это было в Эвансвилле после первого убийства. В ту ночь ярмарка напоминала сумасшедший дом. Дядя Эм объяснил это так:

– Черт возьми, малыш, эти пижоны и не предполагают, что здесь произошло новое убийство. Мальчика якобы сбила машина. По крайней мере, в газетах выдвигается именно эта версия. У полиции есть на то свои причины.

– Я хотел бы сам прочесть эти газеты.

– Пожалуйста! Если тебе так хочется, можешь не возвращаться. Я закроюсь пораньше. Все равно дела идут ни к черту!

Я пошел в ближайшее кафе и купил вчерашнюю местную газету. Заказав молочный коктейль, начал искать статью о смерти Негро.

На первой странице я не нашел ничего. Зато на второй сразу наткнулся на четыре маленькие колонки. Там не было и намека на то, что смерть мальчика явилась результатом убийства. Статья также умалчивала о том, что труп был найден в голом виде. Даже всем известное имя маленького Негро – чудо-чечеточника с ярмарки – не упомянули. Просто речь шла о некоем Брукере Т. Бренте, чернокожем ребенке с ярмарки Дж. Хобарта. Констатация факта – и ничего более.

Вернувшись на ярмарку, я стал расспрашивать дядю Эма, почему полиция не сообщает прессе о таком интересном факте. Он пожал плечами.

– А чтобы поиграть в тайны, Эд. Полиция обожает тайны, причем самане знает почему. Им кажется, что так они выглядят солиднее, что на руках у них всегда есть козырная карта. Вот они и прячут ее в рукаве до поры до времени.

– Если ты себя считаешь умнее полицейских, то кто, по-твоему, убил парня?

– Не знаю, Эд. А тебе кажется, что я знаю?

– Мне казалось, что ты мог бы в этом разобраться. Ведь ты был сыщиком.

– Я работал в частном агентстве – вот и все. Разыскивал людей, переехавших на новую квартиру, не заплатив хозяевам старой, наводил справки, иногда занимался слежкой, но не более. Это совсем другое дело. И потом, это было так давно!

– Зато теперь ты стал хитрее, – польстил я ему. – Серьезно, почему бы тебе не заняться самому эт!ш делом? Он нахмурился.

– Я припоминаю, что позавчера вечером ты не проявил особого энтузиазма, когда Вейс попросил тебя последить кое за кем. Или я не прав?

– Я ошибался, и ты меня в этом убедил. Может быть, мы ошиблись оба. В тот момент, когда ты мне заявил, что это не наше дело, я был полностью с тобой согласен. Но ты больше виноват – ты сразу мог многое предпринять.

– За кого ты меня принимаешь? За Шерлока Холмса или за Фила Вэнса?

Он очень рассердился на меня – впервые с тех пор» как мы стали работать вместе. У дядя Эма был самый мягкий характер, какой я когда-либо встречал; рассердить его было чрезвычайно трудно.

– Господи, Эд! Полиции именно за. то и платят, чтобы она разбирала дела об убийствах. Зачем мне в это лезть – у меня и своей работы хватает! Даже если бы я мог…

– Значит, ты все-таки мог, – сказал я. А затем, отвернувшись в сторону, добавил: – Когда убили карлика, это было действительно не наше дело. Но если бы мы тогда вмешались, негритянский балаган был бы сегодня открыт. А Негро танцевал бы на эстраде.

– Не трави мне душу, Эд!

На этот раз он просто рассвирепел. Какой-то пижон с завитыми волосами и бутоньеркой подошел к нашему балагану, остановился и спросил:

– А сколько я выиграю, если опрокину все бутылки?

– Идите вы к черту! Аттракцион закрыт! – заорал дядя Эм.

Пижон посмотрел на него убийственным взглядом. Дядя Эм нарочито угодливо подал ему бейсбольный мяч. Но пижон решил не нарываться на драку и пошел прочь.

– А ведь он тебя испугался, – засмеялся я. – Это все твоя черная шляпа. У тебя в ней прямо-таки зловещий вид.

Я ждал, что после моих слов он опять на меня рассердится. Присев на край прилавка, я начал жонглировать тремя бейсбольными мячами и тут же уронил один из них. Мяч стукнулся о мой ботинок и откатился к этажерке, на которой стояли молочные бутылки. Я не стал его поднимать.