Валерия Савельева: Пьеса длиною в жизнь

Ах да, точно! Ведь раньше повелитель был лишь с девушками, а тут две таких красавицы с аппетитными формами.

Дверь за спиной ощутимо дрогнула, когда кто-то попытался её открыть, но не смог, потому что под порогом сидел достаточно увесистый я. Заставил себя подняться, позволяя желающим выйти из помещения, сам же доковылял до двери "своих" покоев и ввалился внутрь. Пара шагов — и вот уже ощущаю такую желанную мягкость кровати, чувствую щекой шёлк белья.

Правы все были, когда жалели дурачка Адрэ, купившегося на временную нежность короля. Когда найдётся кто-либо интересней, прошлый любовник мгновенно будет забыт…

— Адрэ, — тихий голос, такой знакомый и любимый.

С великим усилием сажусь на кровати и улыбаюсь ему, виновато пожимаю плечами, возвещая:

— Простите, повелитель, я не знал, что вы заняты, просто шум услышал…

— Адрэ, — с сожалением и даже, кажется, упрёком, а на лице то самое выражение, которое будто утверждает собеседнику: "Ну ты и идиот".

Ир подходит к кровати, садится рядом, обнимает меня за плечи. Чувствую лёгкий поцелуй в шею, его тёплое дыхание на своей коже, прикосновение рук, обжигающее даже через одежду, но не двигаюсь, молчу — просто не могу забыть только что увиденное, не хочу быть одним из множества.

— Простите, мой король, безумно хочу спать, а раз вам ничего не грозит…

Почти физически ощущаю его кивок, хотя это и нереально. Ир разжимает объятия, встаёт, оборачивается около самой двери… Пощёчина обжигает щёку болью, а поцелуй, следующий за ней, просто не может остаться без ответа.

— Не смей так со мной! — зло шепчет король, срывая с меня одежду. — Не имеешь права так… — ударил кулаком по груди, слабо и как-то отчаянно, — не имеешь…

Он замолчал, прикусив губу и нахмурившись, кулаки крепко сжаты, а руки дрожат. Никогда ещё Ир не был таким — жалким и усталым, настоящим. Человеком-тиийцем, пусть долгожителем, но тоже имеющим свои слабости. И именно в этот момент я ощутил, что не такой уж он недосягаемый, мой повелитель.

— Ты дорог мне, Адрэ…

Не признание, не утверждения о любви, но важные для меня слова. Нужен ему — и это главное.

Судьи-зрители заворожены, они следят за каждым движением, стремятся вникнуть в странное и порой нелогичное переплетение политических интриг. Они заинтересованы, довольны… И сейчас это важней всего.

Мирный договор так и не был подписан. Следующим утром Ират с улыбкой сообщил кхади, что девочки его, конечно, "приятно" удивили, но над оговорёнными условиями он всё же подумает — притягательные, но такое решение требует времени. Даже не согласился на официальный приём, просто схватил меня за руку да переместился обратно в свой замок.

Да уж, он иногда бывает слишком горяч! Почему так? Почему такой серьёзный и уверенный человек, обдумывающий каждый поступок, иногда будто взрывается и идёт на поводу мимолётных желаний? Стоило быть более сдержанным и спокойным, лучше всё обсудить уже в официальной обстановке, но ночное происшествие так разозлило короля, что тому было на всё плевать. А ведь, помнится, выгодные условия предлагал этот Антар, но после такого прощания, скорее всего, сам на них не согласится.

Единственное, что успокаивало — мы отсутствовали недолго, и братец с сестричкой, оставленные за главных, не успели разнести дворец по камушкам или, что ещё хуже, распродать его соседним королевствам. Честно скажу, даже если Ират не считает, что они могут ради собственной выгоды выдать все его тайны, я думаю прямо противоположно. Могут!

Встреча же с королевой Ирдании была назначена очередным утром, когда король, наконец, успокоился, проспавшись. Пара часов на сборы — и вот правительница Каэрина Светлая уже встречает нас в своём дворце, предлагая моему королю отдохнуть немного после большой затраты магии на перемещение, а после присоединиться к ней за ужином. А обед, получается, мы пропустили — время здесь разнится с нашим, темнеет заметно раньше.

Кстати, Светлой правительницу прозвали не зря. Голубоглазая, с бледной кожей и солнечными волосами, ниспадающими до самого пола, она казалась удивительно нежной и лучащейся, будто дарящей свет окружающим. Красивая женщина, которая, пожалуй, отбоя в мужчинах не знает, но всё же одинока. Говорят, верно хранит память о погибшем на войне муже… В прошлом году он был убит в схватке с нашими войсками…

Честно говоря, я не думал, что Каэрина будет спокойно разговаривать о возможном мирном договоре, и даже сама предложит заодно подписать торговый союз. И это женщина, убивающаяся по своему мужу? Эй, это мы его убили, где эмоции? Как же раздражают эти королевские особы, что Ир, что она… и слова честного не вытянешь.