Белые Врата

- Говори имя и фамилию своего друга, - Бартоли открывает на компьютере список погибших и пропавших без вести за последний месяц.

- Артим Литвинский.

- ЧТО?! КАК?!

- Литвинский Артим. Он русский, - поясняет Арлет.

- Да я уже в курсе, что русский... - ворчит спасатель, разглядывая листок, оставленный вчерашним "героем дня". Именно он, Литвинский. Что за фамилия варварская, не произнести...

- Откуда?!

- Мы его вчера из-под лавины откопали.

Совершенно нечленораздельный звук на другом конце трубке - то ли вздох, то ли всхлип, то ли стон.

- Живого откопали, не паникуй так!

- Как?.. - только и может произнести она.

- Это ты у своего красавца спроси - как! Какого черта его понесло наверх, когда вокруг все сыпется?! Где ты нашла этого идиота?!

- Я... ох... с ним все в порядке?

- Жив-здоров, не поломал ничего, так, подзадохнулся только немного... Нет, ты мне скажи, на какой помойке ты подобрала это чучело безмозглое?

- Подобрала? Скорее, это он меня подобрал.

- Не понял?..

- Помнишь, я тебе рассказывала про свою последнюю экспедицию? И как чуть не погибла там? Ты еще говорил, что руководитель экспедиции тогда непрофессионально поступил, а русский шерпа все правильно сделал?

- Ну, помню. Так оно и было. Парень тебе жизнь точно спас, а могли бы и все выжить, если б его послушались.

- Это он и есть.

- А так и не скажешь, что у идиота мозги есть, - Бартоли изумлен донельзя. - Хотя... он потом реабилитировался.

- Каким образом?

- Ты же знаешь, как у нас бывает. Лавины идут одна за одной. Только мы его откопали, отъехали пару километров - еще один сход, на дорогу. Машины завалило. Копал вместе с нами, четырех человек лично достал. Живых. Так что... я его простил.

- Дидье, а ты не мог бы... проверить...

- Нет, не могу. Или чуть позже. Сейчас у нас каждый человек на счету, чтобы просто послать и проверить, что там с твоим русским.

- Дидье...

- Да все в порядке с ним! Мы его вчера до дому довезли, он нам ручкой помахал на прощанье. Отсыпается, наверное, после таких-то приключений можно и пару суток проспать. Все, Арлетт, удачи и пока! Ко мне пришли.

Она слушает короткие гудки в трубке. Смотрит рассеянно на бумаги на столе. Взгляд на часы на стене. Она еще успеет... успеет на ближайший экспресс до Бург Сен-Морис. Неизвестность убивает, и слова старого друга ее отца мало успокоили. Она должна увидеть Арти!

________________

Солнечный луч важно и неспешно путешествует по комнате, без препятствий проникнув сквозь незадернутые шторы. Зажигает золотистые искры в волосах лежащего на диване мужчины, греет ему веки. Но тот не просыпается ни от света, ни от звука поворачивающегося в замке ключа. Сон его крепок и глубок.

Он действительно тут, дома. Арлетт обессилено опускает сумку на пол и медленно подходит к дивану, опускается на колени. Глаза жадно вбирают в себя подробности. Запекшаяся кровь на нижней губе, длинная ссадина поперек щеки. Потом, быстрым движением руку к шее, на пульс - ей вдруг показалось, что... показалось!

Она утыкается лбом в его плечо. Пустота, просто пустота внутри вместо чувства радости, облегчения.

Он шевелится от ее движения рядом, ворочается, вздыхает. И просыпается.

- Аль? - хрипло, прокашливаясь, прикрывая глаза от солнца.

- Я, - она отвечает тихо, не поднимая головы, все также прижимаясь лбом к плечу.

- Ты приехала?.. - голова словно набита ватой, и кроме констатации очевидных фактов он не способен ни на что более.

Она все-таки поднимает лицо. Это именно то, что требуется мужчине спросонья - видеть полные слез глаза своей женщины.

- Зачем? Скажи мне - зачем?!

- Будешь ругаться, да?

В этом вопросе, в его тоне все - и его признание собственной неправоты, и откровенное нежелание объясняться и оправдываться.

- Не буду, - она встает, тыльной стороной ладони вытирает глаза. - Слушай, я есть хочу, даже позавтракать не успела, так торопилась к тебе...

- А ты откуда знаешь вообще?.. - ура, голова начинает работать, соображать, делать выводы, отличные от очевидных.

- Дидье Бартоли сказал.

- Дидье?! Откуда ты его знаешь? - он садится. Понимает, что лучше б он этого не делал. Ощущение такое, будто группа спасателей накануне пинала его ногами, не снимая горнолыжных ботинок. Ужас, как все болит...

- Он дружил с моим отцом. Что у нас в холодильнике из еды?

- Не знаю, - морщится, вставая. - Сейчас придумаю что-нибудь.

- Не нужно, я сама. Ты иди, в душ сходи, переоденься. Я пока приготовлю что-нибудь.

- Хорошо, - кивает. Душ - это действительно замечательно. - Спасибо.