Белые Врата

Он редко чувствовал страх. Даже в самых патовых ситуациях, перед прямой угрозой жизни, верх брало всегда желание выбраться из того, во что вляпался, сразу начинал четко просчитывать варианты, выбирать наилучший способ действовать. А сейчас... Что он может сделать сейчас? Липкое тошнотворное чувство внутри, в районе желудка, было новым и ему абсолютно не нравилось.

- Аль... - осторожно, как по краю обрыва. - А что случилось?

- Хочу поставить себе имплантаты.

- Импла... Чего?!

- Силиконовые имплантаты.

Ему требуется с десяток секунд, чтобы осознать услышанное.

- Силикон?! Собираешься надуть себе силиконовые сиськи?!

- Фи, Арти. Грубо. Очень грубо.

- Зато правда! Зафига, объясни мне!

Она смотрит не на него, перед собой.

- Я видела, как ты смотрел на ту девушку в баре... На Машу. И раньше тоже... иногда... ты думаешь, я не замечала?

- Слушай, я вообще-то не слепой! И смотрю, да! Чтобы хотя бы в косяки не врезаться!

- Арти, ты же понимаешь, о чем я... Тебе нравятся девушки... с формами. Чтобы грудь была... А я... у меня...

Он откидывается на подушку, разглядывает тени на потолке. Послал же Бог на его голову... С одной стороны - умница-ученый, и просто - умница. А с другой стороны - ну совершенно непроходимая дура! Напугала его, а ему дико не понравилось это чувство липкого страха и, что самое неприятное, ощущение собственной беспомощности.

- Ален, я отпираться не буду. Обращаю внимание, да. Я мужчина, в конце концов. Живой мужчина, а мужики на это обращают внимание - так уж они устроены, извини.

- Ты ей тоже нравишься, я видела, как она на тебя смотрела! - совершенно непоследовательно заявляет Алька.

- Ну и что! Мало ли, кому я нравлюсь - Маше, Лене или...

- Какой Лене?!

- Блядь! Да не важно, какой Лене! У меня работа такая - с людьми, клиенты часто к гидам, инструкторам испытывают симпатии. И я могу заглядываться на симпатичных девчонок с формами! Я могу смотреть, улыбаться, подыгрывать - это ничего не значит! Потому что нужна мне - ты! Только ты! И если уж на то пошло, - он говорит запальчиво и почти сердито, - то я тебе не изменял! Ни разу! Никогда! И вообще, с того момента, как мы познакомились... у меня не было никого, кроме тебя! Вот такой я идиот!

Воцаряется тишина. Первой ее нарушает Арлетт.

- Тима, повтори, пожалуйста...

- Про то, что я идиот?

- Нет.

- Про то, что я тебе не изменял?

- Нет, раньше.

- Про Лену?

- Нет!

- Ладно, понял, - поворачивается к ней лицом, опирается головой на согнутую в локте руку. - Ты. Мне. Нужна. Это?

Эхом повторенные ему на ухо слова подтверждают - это.

Парадоксально, но он все еще зол. Нет, это же надо было додуматься... Имплантаты, мля...

- Я надеюсь, что вопрос с силиконом снят с повестки дня?

- Ну, если ты не хочешь... - неразборчиво бормочут ему в шею.

- Не хочу! Меня и так все устраивает! Я тебе больше скажу, Арлетта Бертрановна... Если ты вздумаешь хоть что-то с собой сделать... Хоть что-то в себе изменить... Я тебя брошу! Вот честное пионерское, брошу!

- Честное...что? Какое?

- Неважно, какое! Просто брошу и все! Ясно тебе?!

Арлетта Бертрановна со всей серьезностью ответствует, что ей все ясно.

____________________

Снег, которого с такой надеждой и нетерпением ждали в Альпах с начала декабря, после Нового года превратился в проклятье. Три недели без перерыва - то усиливаясь, то ослабляясь, но снег шел, шел, шел... Люди забыли, как выглядит солнце.

Привычные к снегу, выстроенные на нем и в расчете на него, горнолыжные курорты стали понемногу задыхаться от такого обилия осадков. Снегоуборочная техника не справлялась с расчисткой дорог, и начались перебои в автомобильном сообщении. Маленькие деревеньки высоко в горах оказались попросту блокированными. Начали происходить сбои в системе электро- и теплоснабжения, с которыми коммунальные службы справлялись. Пока справлялись. А потом пошли лавины. Они сходили самыми прогнозируемыми с точки зрения лавинной опасности транзитами. Они сходили в тех местах, где лавины не сходили никогда. Они сходили везде - горы просто не могли удерживать такую массу снега. Когда лавины понеслись прямо по трассам горнолыжных курортов, власти Франции, как и всех других альпийских держав, объявили чрезвычайную ситуацию. Туристам было рекомендовано как можно скорее покинуть горные массивы ввиду прогнозируемого ухудшения ситуации.

Однако это рекомендация была отнюдь не так проста в исполнении. Сообщение со многими населенными пунктами нарушено. Не только многометровые снежные завалы, но и деревья, поваленные сильнейшим ветром, создают заторы, которые удается расчистить не сразу. Далеко не все желающие смогли сразу покинуть Альпы. Тем более, что снег идет не только в горах - по всей стране, и вносит свои не подлежащие обсуждению коррективы в работу аэропортов и железнодорожных вокзалов. Те, кто вырывался из снежного альпийского плена, рисковали оказаться заложниками изменений в расписании и отмены рейсов. Но все стремились оказаться хотя бы в пределах цивилизации. Лучше уж сидеть в аэропорту, чем в высокогорном городке, который того и гляди окажется отрезанным от всего мира.