Самый тёмный час

От обоих бойцов пришло подтверждение, скоро они вернутся с постов, поскольку дальнейшее наблюдение не имеет смысла. Когда будем уходить, я расставлю вокруг подбитого броневика несколько противопехоток, чтобы испортить жизнь поисковой команде амеров. Они пока сюда не добрались, но скоро точно пожалуют, такие моменты я с течением времени чувствую всё острее. Близость врага ощущается каким-то особым зудом в затылке. Хочется почесать, стряхнуть невидимый прутик щекочущий волосы и кожу…

- Всё, откопал как положено. До земли не добрался, смёрзлось всё конкретно…

Женька снова сидел рядом, во взгляде водилы застыл всё тот же вопрос: мы и правда это сделаем? Ещё раз вглядевшись, я не увидел решимости дать тягу и это уже плюс. Порой человеку нужно время, чтобы осознать неотвратимость нависшей угрозы и в то же время обрести надежду на спасение. Шанс, призрачный и почти не осязаемый, у нас всё же был. Вынув планшет, пропуская пустую реплику мимо ушей, я сказал:

- Тогда смотри и слушай. Ты работаешь с возвышенности, больше десятка выстрелов сделать вряд ли выйдет…

- Успокоил, бля!..

- Поэтому старайся целиться точнее: веди очередь слева на право, от капота под обрез кузова. Там какие-то ящики. Может жратва, а может боеприпасы. Плюс есть шанс порезать пассажирам ходули. Пока очухаются, пока организуют транспортировку раненых, любая их задержка нам в масть.

Селянинов вновь вытряс из пачки измятую сигарету и щёлкнув золотой зажигалкой прикурил, одновременно жадно затягиваясь. Кисловатый дымок пополз в мою сторону, но железистый привкус во рту и постоянная тошнота всё ещё не давали мне вновь порадоваться любимому запаху.

- Не дыми на фишке, амеры наверняка тепловизором щупать всё будут.

- Да я…

- Женя, будь ласков не дыми. Амеры почувствуют засаду, а тебя долбанут из всех стволов. Чего-чего, а уж палить со всей дури они умеют.

На лице ефрейтора появилась расстроенная гримаса, но резон в моем приказе он понял и вдруг совсем по детски собрав брови «домиком», спросил:

- И чё делать, если уши опухнут?

- Жуй табак, но не глотай. Будет паршиво, но отвлекает нормально. И ещё, амбразуру в бруствере глубже и шире делай. Обзор сужается, но вспышку гасит. Не сильно, но… короче попробуй, вреда не будет.

Ефрейтор поднялся, я тоже встал. Женька ещё раз оглянулся через плечо и как-то сразу подобравшись побежал к развалинам барака. Спрятав планшет в чехол, я отправил обоим бойцам приказ возвращаться. В наблюдении больше смысла нет, как только все разойдутся, поставлю пару противопехоток возле поваленного броневика и можно отсюда уходить. Амеры могут прийти, а могут и забить на прочёсывание, ввиду того, что скоро так и так тут по их представлениям начнётся месиво. А нам всего-то и нужно затаиться, до подхода колонны. Минут через десять, когда восходившее солнце вдруг спряталось за набежавшими с юга низкими серыми тучами, подошёл сначала Симак, а следом и Климов. Оба выглядели слегка виновато, скорее всего оба спали на посту. Раньше бы получили по морде. Но сейчас было не до воспитательной работы, до предполагаемого момента подхода колонны оставалось что-то около получаса, может чуть больше. Забрав у Симака «граник» и сумку с ракетами, я поставил задачу, как мог более сухим, казённым тоном. Но ребята всё же заметно струхнули, это сразу бросилось в глаза. Климов промолчал, а второй боец спросил сипловатым от волнения голосом:

- Товарищ младший сержант, а это нормально?

Они все считают, что если я так долго живу на этой войне, то может быть у меня с пулями да осколками договор о ненападении. Чего не выношу больше всего, так это горящие надеждой и страхом глаза вот таких вот салажат. Сказать, что я давно мёртв и они тоже? Нет, страх не лечат безнадёгой, всегда должна быть надежда. Поэтому снова сделав безразличное лицо, я ответил глядя поочерёдно каждому из них в глаза:

- Бить врага всегда нормально, рядовой. Бояться тоже не возбраняется. Бойся, но бей и тогда выживешь, а он нет.

Парни стушевались, а я увидел в каждом из них своих знакомых по прошлым войнам, о которых сейчас уже никто толком и не вспомнит. Да и нужно ли это, когда перед каждым разверзлась такая пропасть из мерзости, что всё что было до этого жаркого лета, кажется теперь нереально маленьким, преданием глубокой старины, почти сказкой.

- Помните свою задачу, выполняйте всё чётко и останетесь жить. Если что-то пойдёт не так, ещё раз повторите процедуру шаг за шагом. Всё получится, если сосредоточится на том, что можно сделать. Климов, целься точнее, Симак – замыкаешь контакты и рывком на северо-восток. Пробежать надо всего метров сто, может быть чуть больше. Дым нас укроет, амеры так далеко не побегут. У развалин 169 дома, по улице Красных мадьяр собираемся и идём на соединение с группой фронтового подчинения, нас уже ждут, должны встретить. А теперь рысью на позиции, окопы сами по себе не отроются. Бегом, марш!..