Самый тёмный час

- Как только сеть уничтожат, можно спуститься на дно пещеры, куда чуть не нырнул Чёрный. Завалим проход слегка, либо дойдём до дна и выйдем где-то в лесу. Кряж старый, ход на поверхность точно есть, я партизанил в таких.

Вадим и Михалыч с удивлением подняли на меня глаза, а Хохол даже покрутил пальцем у виска. Но все просекли, что с нашим снаряжением, спуск возможен. Вадим кивнул и деловито сказал:

- Не торт. Однако это всё же вариант. Но кто-то должен прикрывать наш отход…

Все, не сговариваясь, посмотрели на Черныша, от чего тот лишь обречённо кивнул. Я снова чуть кашлянул, привлекая общее внимание.

- А давайте без жертв?

Вадим вскинулся, будто я вдруг обвинил его в воровстве из тумбочек:

- Очень интересно, как?! Амеры сразу вышлют группу, чтобы уничтожить аппаратуру. Полезут большой группой, это факт.

- Соберём оставшиеся мины, поставим в одном месте. К примеру, где сейчас глушилка стоит. Как совсем жарко станет, перейдём туда и обозначим наше присутствие плотным огнём и быстро отступим. А потом будет грандиозный «бум». Уверен, после этого нас никто некоторое время искать не будет. Аппарат – вдребезги, так что никаких следов. А Черныша я на себе поволоку, он раненый, не мёртвый.

- Хорошо, но это запасной план. Пока сеть цела, уходить мы не имеем права.

Голос Вадима стал глухим, в глаза нам он смотреть перестал. Но тут я его перебил, хотя оно конечно, не по правилам это:

- А никто и не собирался, командир. Или забыл, что тут все – добровольцы. Умирать противно только зазря, а это не наш случай, верно товарищи разведчики?

Говоря это, я обвёл взглядом всех сидящих рядом. И каждый, кроме Вадима, молча кивнул в ответ. Что говорить, мужики подобрались – хоть в разведку, хоть по бабам. Это порадовало, ибо подтвердилось то чувство общности, возникшее пока мы тут водили амеров за нос.

…Крюк с натугой вошёл в трещину отвесной стены и я закрепил на нём канат с блоками, чтобы спускать раненого Черныша. Сверху свешивался Хохол, подавая мне всякие полезные вещи. Работал я быстро, но основательно. Наверху уже начали греметь миномётные разрывы. Значит, амеры снова скоро полезут. Хохол немного суетился и изводил меня пустыми вопросами:

- Старый, а что там внизу?..

- Темно было, фиг его знает. Спустимся и посмотрим…

- А верёвок хватит?

- Должно…

- Блин, чё ты меня изводишь! Нет чтобы прямо сказать!..

Я забил костыль в очередную трещину и стал подниматься наверх. Когда кругом снова стало немного светлее, молча показал Хохлу на дыру в снегу и сказал:

- Я полезу первым. Как только увижу дно, зажгу фальшфейер. Ты не дрейфь, вдруг не пригодится и придётся помирать наверху.

- Успокоил, блин!..

До этого спокойный и выдержанный, он тоже стал психовать. Но это издержки. Всё устаёт, и металл и даже самые стойкие люди иногда дают слабину. Поэтому я ответил спокойно, без нервов:

- Видишь ли брат, опций у нас маловато: на верху пуля, внизу камни и лёд. Страшно и паршиво в обоих случаях.

Хохол немного пришёл в себя, но отголоски истеричности в голосе всё ещё оставались. Однако, совсем немного и это хорошо. Гнуться может и булат, главное, это не сломаться…

- Слушай, Старый, как ты всё это с такой кислой рожей говоришь?! Или тебе пофиг на всё?

- Нет, не пофиг, брат. Я вот хочу до Америки добраться, так чтоб живым. Чтобы не покалечило и в строю остаться. Хочу тамошним жителям нашего дерьма дать попробовать… да досыта. Да и другая причина есть: девушка любимая меня ждёт, поди щас тоже воюет, сшивает по кускам таких вот как мы с тобой… Понимаешь, я ей вернуться обещал. А слово держу всегда, так родители воспитали. Так что пойдёшь со мной – выживешь. Так понятней, или опять доскрёбываться будешь?

В полумраке, глаза бойца стали круглыми, а лицо под слоем копоти побелело. Видимо это от того, что я говорил хриплым свистящим полушёпотом. Голос от чего-то сел. Вышло как-то замогильно, но увы. Закрепив канаты, Хохол привстал не решаясь от чего-то протиснуться мимо меня к выходу. Дрожащим от напряжения, но уже нормальным голосом он пробурчал куда-то в сторону:

- И всё-таки ты псих, Ропша!

- Ещё какой, брат, ещё какой… Пошли, сверху гости пожаловали.

Я отступил в лаз и подхватив пулемёт пополз к своей норе, не обращая на Хохла никакого внимания. Надоело всё и всем объяснять. Пусть боится меня, а не амеров. Так оно будет даже лучше. Сам-то я и в половину сказанного не верю. Мой танец со смертью в последние часы выписывает опасные кренделя. Может так сложиться, что сегодня к вечеру. Она наградит меня своей холодной улыбкой и уведёт вниз, ибо никак иначе наше с ней путешествие даже вообразить не могу…