Уильям Поллак - Настоящие мальчики. Как спасти наших сыновей от мифов о мальчишестве

Как мы уже обсуждали, наше общество неосознанно создало два доминантных и противоположных образа мужественности. Традиционный образ - это мужчина, который не показывает своих эмоций и покровительствует женщине; и "новый мужчина" - эмпатичный, приветствующий равенство, чувствительный. Как бывает с любыми стереотипами, никто целиком и полностью не верит в них, и ни один мужчина не может полностью им соответствовать. Хотя трудно спорить с тем, что эти образы существуют и оказывают влияние на наш образ мыслей. наши мальчики постоянно сравнивают свое поведение и поведение окружающих с этими образцами, чтобы увидеть сходства и различия. В то же самое время их сверстники, учителя, родители и общество в целом занимается тем же самым: мы оцениваем, в какой мере наши мальчики соответствуют этим стереотипам. Этот процесс по большей части бессознателен, и даже если мы его осознаем и стараемся не сравнивать, от этой привычки очень трудно избавиться.

Как будто наши мальчики невольно зеркалят нам нашу собственную взрослую неуверенность относительно мужественности и тщетно пытаются принять и интернализировать два диаметрально противоположных взгляда на мужественность.

Мое исследование показывает, что многие подростки оказываются раздавлены под грузом наших двойственных представлений о мужественности, и та неуверенность и растерянность, которую они ощущают, разрушает их самооценку.

- Часто мне кажется, как будто я должен быть двумя разными людьми,- сказал мне шестнадцатилетний Джейми.

- Что ты имеешь в виду? - спросил я.

- На уроке социологии мы обсуждали тендерные роли. Учитель привел женщину-пилота самолета и мужчину-визажиста. После того, как мы послушали их рассказы, мы разделились на группы для обсуждения и потом написали сочинение. Я написал то, что, как я думал, понравилось бы учителю, что-то про равенство и все такое.

- Но почему ты при этом чувствовал себя как два разных человека? - настаивал я на ответе.

- Потому что в моей группе были только парни. Наша настоящая реакция на этого визажиста была: "Боже мой! Ну и слизняк!" Никто из нас никогда бы и не подумал о такой работе. Но я знал, что я не могу написать об этом в сочинении. Я знал, что я должен написать, будто я понял, что мужчина и женщина могут выбрать любую профессию, что мужчины и женщины должны быть равны, когда дело касается работы и зарплаты, и что куча людей занимаются таким делом, какого вы от них не ожидали бы. Моя настоящая реакция была такой, что я ни за что бы не хотел быть визажистом, а этот парень просто придурок, но я знал, что хочет услышать учитель. Поэтому я и должен был раздвоиться: один человек - с друзьями, другой - с учителем.

Я думаю, что эта идея учителя заслуживает одобрения, так как расширяет представление учеников о профессиональных тендерных ролях. Но усвоить этот урок Джейми помешал дискомфорт от необходимости играть две конфликтующие друг с другом роли. Возможно, этот дискомфорт заставит его потом задуматься основательно над своей реакцией на мужчину-визажиста, но в тот момент он только раздражал его и мешал. Напряжение, связанное с этой внутренней борьбой, может быть еще более острым у других мальчиков из-за того, что многие из них вообще не понимают, что происходит. А поскольку они не смогут рассказать, откуда проистекает их несчастье, они будут чувствовать себя еще более потерянными и испуганными.

Особенно трудно справляться с двойными стандартами, когда это касается сексуальности. Какая другая сфера делает мальчиков настолько уязвимыми, настолько открытыми, настолько незащищенными перед девочками? В какой другой области мальчики настолько испуганы, хотя в них видят агрессоров?

С одной стороны, мальчик становится мужчиной, у него появляется мужское тело и мужские сексуальные аппетиты. На него давят - общество и его сверстники, он должен показать себя мужчиной - флиртовать, завести подружку, заниматься сексом. С другой стороны, родители и учителя учат мальчиков обращать больше внимания на эмоциональную связь, которая возникает между ними и девушками или женщинами. Мы просим их уважать представления их сверстниц о том, какое сексуальное поведение считается допустимым, комфортным, правильным, просим уважать их чувства. В результате, у подростков много вопросов о том, когда и как можно начинать сексуальную жизнь и как она должна выглядеть. Что их приятели подумают о них, если они будут уважать желания девочек и согласятся "ждать"? Что подумают родители, если они оба, и мальчик, и девочка, решатся на секс?