Чарльз Маккей Наиболее распространенные заблуждения и безумства толпы

Боясь, что пыл врагов Сатаны со временем остынет, сменявшие друг друга папы назначали новые следственные комиссии. Одна была назначена в 1494 году Александром VI, другая — в 1521 году Львом X и третья — в 1522 году Адрианом VI. Все они были наделены одними и теми же полномочиями — разыскивать и уничтожать — и выполняли свои ужасные функции с исключительным усердием. В одной только Женеве в 1515 и 1516 годах было сожжено пятьсот так называемых «протестантских ведьм». Есть основания полагать, что главным пунктом обвинения в этом деле была ересь, а ведовство фигурировало лишь как отягчающее обстоятельство. Бартоломео де Спина приводит еще более устрашающую статистику. Он сообщает, что в 1524 году в округе Комо к смерти за колдовство было приговорено не менее тысячи человек и что в течение нескольких последующих лет среднее число жертв ведьмомании превышало сто человек в год. Один инквизитор, Реми, ставит себе в большую заслугу осуждение и сожжение девятисот человек за пятнадцать лет.

Во Франции около 1520 года костры, на которых сжигали ведьм, пылали почти во всех городах. Даней в «Диалогах о ведьмах» пишет, что их было так много, что указать их число можно только приблизительно. Людское сознание было настолько порабощенным, что друзья и родственники подсудимых полностью одобряли действия инквизиторов. Жена или сестра убийцы могла сочувствовать его участи, но жены и мужья колдунов и ведьм не знали жалости. Дело в том, что в данном случае жалость была опасна, ибо считалось, что если человек не занимается ведовством, то он не может сопереживать страданиям ведьмы. Оплакивать оную означало самому попасть на костер. Несмотря на это, в ряде областей народ не побоялся дать выход своему гневу. Так, инквизитор одного сельского прихода в Пьемонте сжигал ведьм в таких количествах и такими темпами, что там вскоре не осталось ни одной семьи, не лишившейся при этом хотя бы одного из членов. В итоге селяне подняли восстание, и инквизитор был несказанно рад, что сумел спастись бегством, оставшись целым и невредимым. Позднее архиепископ диоцеза продолжил процесс по делу тех, кого этот инквизитор держал в тюрьме.

Несколько обвинений настолько противоречили здравому смыслу, что узников тут же освободили; остальных ждал более суровый, но обычный удел. Некоторые из них обвинялись в том, что они, согласно свидетельствам заслуживающих доверия людей, принимали участие в полночной пляске ведьм под расщепленным молнией дубом. Мужья части этих женщин (двое из которых были молодыми и красивыми) божились, что в означенное время их жены сладко спали в их объятиях, но это не помогло. Их показания были внесены в протокол, однако архиепископ сказал им, что они были обмануты дьяволом и собственными чувствами. Правда, заявил он, состоит в том, что в кроватях находились подобия жен, внешне ничем не отличавшиеся от оригиналов, а последние в это время были далеко и танцевали дьявольский танец под дубом. Честные мужья были сбиты с толку, а их жены — немедленно сожжены.

В 1561 году пять несчастных женщин из Вернье были обвинены в том, что они превратились в кошек и в таком обличье посетили шабаш демонов, где шныряли вокруг Сатаны, командовавшего сборищем в образе козла, и танцевали, дабы его потешить, у него на спине. Их признали виновными и сожгли512.

В 1564 году трое колдунов и одна ведьма предстали перед председателями суда Сальвером и д’Авантоном. Растянутые на дыбе, они сознались, что намазали выгульные площадки для овец адскими мазями, чтобы убить животных, и посетили шабаш, где видели большого черного козла, который разговаривал с ними и заставлял их целовать его. Во время церемонии все они держали в руке по зажженной свече. Всех их казнили в Пуатье.

В 1571 году на Гревской площади Парижа был сожжен известный колдун Труа Эшель. В присутствии Карла IX, маршалов де Монморанси и де Реца и господина Дюмазиля, королевского врача, он признался, что способен совершать удивительнейшие вещи с помощью дьявола, которому продался. Он пространно описывал вакханалии демонов, приносимые ими жертвы, распутства, которым они предаются с молодыми соблазнительными ведьмами, и различные способы приготовления дьявольской мази для уничтожения скота. Он сказал, что в разных частях Франции у него есть свыше тысячи двухсот соучастников колдовства. Их он назвал королю, и многие из них были впоследствии арестованы и казнены.

Два года спустя в Доле уроженец Лиона Жиль Гарнье был предан суду как loup-garou, или оборотень, который рыскал ночами по окрестностям и поедал маленьких детей. Обвинительный акт, зачитанный Анри Камю, доктором права и советником короля, гласил, что он, Жиль Гарнье, напал на двенадцатилетнюю девочку, затащил ее в виноградник и там убил зубами и руками, выглядевшими как волчьи лапы; что оттуда он зубами оттащил по земле ее истекавшее кровью тело в лес Ла-Серр, где съел бóльшую его часть за один присест, а то, что от него осталось, отнес домой жене; что в другой раз, за восемь дней до Дня всех святых, он вцепился зубами в другую девочку и сожрал бы ее, если бы ее не спасли крестьяне, ставшие невольными свидетелями преступления, и что ребенок несколько дней спустя умер от полученных ран; что через пятнадцать дней после того же Дня всех святых он, будучи опять в обличье волка, съел мальчика тринадцати лет, предварительно оторвав ему зубами ногу с бедром и спрятав их для завтрака. Кроме того, он обвинялся в том, что давал волю тем же дьявольским и противоестественным наклонностям даже в человеческом облике, задушил в лесу мальчика, намереваясь его съесть, и совершил бы это преступление, если бы ему не помешали заметившие его соседи.