Ардаматский В.И. - САТУРН ПОЧТИ НЕ ВИДЕН

- К тому и говорю… - подхватил Марков. - Однако бояться он все же должен. Но подлость в нем может оказаться сильнее страха, и тогда… - Марков не договорил: и без того было ясно, что тогда произойдет.

- Бабакин к активной радиосвязи готов? Может, ему нужны новые батареи? - спросил Рудин.

Марков позвал Галю. Она вышла из-за брезентового полога. Готовая к походу на новую базу, она была в ватнике и стеганых брюках, заправленных в сапоги. На поясе у нее болталась граната. Рудин рассмеялся.

- Ну прямо богатырь наша Галочка! Галя покраснела и обратилась к Маркову:

- Вы звали меня?

- Рудин интересуется, готова ли рация Бабакина к активной связи.

- До сих пор, как вы знаете, я ежедневно передаю ему только контрольную фразу, что мы на месте, а он отвечает одной точкой. Слышимость отличная.

- А за это время питание не могло иссякнуть? - спросил Рудин.

Галя снисходительно улыбнулась.

- Во-первых, наши батареи очень устойчивые, во-вторых, у него три или даже четыре запасных комплекта. Другое дело, что Бабакин очень медленно работает на ключе, вот это да.

- Ничего, потренируется, - рассмеялся Рудин. - Спасибо, Галя.

Галя ушла в свой радиозакуток. Марков тихо сказал:

- Она просилась с вами в операцию.

- Только этого мне не хватало! - улыбнулся Рудин.

- Она предлагала перебросить ее к Бабакину, чтобы связь между вами и мной была более надежной. Она даже замену себе нашла.

- Где?

- Оказалось, у запасливого Будницкого есть боец с квалификацией радиста.

- Ей-богу, у этого Будницкого все есть, - рассмеялся Рудин.

- Да, золотой комендант нам попался. Мужик из тех, кого забрось в одиночку на Северный полюс, так он там создаст рабочую бригаду из белых медведей.

Они оба посмеялись.

В землянку зашел Коля. На нем был перехваченный ремнем ватник с рукавами, засученными почти по локоть. На базе все называли его в шутку личным адъютантом Маркова, хотя жил он в землянке Будницкого.

- Я готов, - сказал Коля почему-то с виноватым видом.

- Фуфайку надел? - строго спросил Марков.

- Надел…

- Тогда иди к Будницкому, он объяснит тебе твои задачи в походе.

Коля вышел. Рудин кивнул ему вслед.

- Как адъютант? Справляется?

- Старается, - ответил Марков и глаза его сузились, будто он смотрел вдаль. - Он на моего Саньку чем-то похож. Страшно подумать, какое испытание выпало такой вот детворе. Год сейчас для них считай за пять. И вы знаете, они все прекрасно понимают. Коля как-то сказал мне: «Здорово мне повезло, я, - говорит, - голову ломал, в какой вуз идти, когда десятилетку окончу, и вдруг подвалила война, и я попал в партизанскую академию…»

Так их разговор вдруг ушел далеко-далеко от того огромного и трудного дела, с которого он начался. Но дело это неотступно стояло рядом и сейчас же напомнило о себе. Галя принесла только что принятую шифровку из Москвы. Марков прочитал ее и передал Рудину.

Из Москвы - Маркову.

Передайте Рудину следующее: там, куда он идет, работают люди, прекрасно осведомленные о ходе войны, которым абсолютно ясно, что блиц не получился. Они знают, что быстрое и далекое продвижение их войск внутрь нашей страны вызвало опасную для них растянутость коммуникаций, которая уже теперь сдерживает активность их войск. Мы имеем точные сведения, что в их генеральном штабе дебатируется план приостановки наступления на Центральном фронте, чтобы к будущему году подготовить решающее наступление на Москву. Большую тревогу у трезвомыслящих немецких генералов вызывает неподготовленность их войск к нашей зиме. Речь здесь идет и об экипировке солдат и о технике, не рассчитанной на низкие температуры. Даже осенняя грязь уже стала для них ощутимой трудностью. Нужно, чтобы Рудин все это знал и учитывал. О выходе Рудина в операцию сообщите мне немедленно. Информируйте об этом и товарища Алексея. Все мы желаем Рудину успеха и уверены в нем. Привет. Старков».

Рудин прочитал шифровку и вернул ее Маркову. Они переглянулись. Радиограмма была для них как бы ответом на их постоянные и тревожные раздумья о положении на фронте. Не дальше как вчера они говорили об этом, и Марков сказал, что самую главную трудность для Рудина создает положение на фронте, ибо совершенно ясно, что разговаривать с Андросовым было бы гораздо легче, если бы немецкие войска не имели таких больших успехов в первые же месяцы войны.

- Остается только желать, - сказал Рудин, - чтобы Андросов оказался достаточно осведомленным.

- А если нет, - улыбнулся Марков, - информируйте его сами.