Елена Ульмасбаева: Йога для начинающих

Таким образом, при соблюдении необходимых требований и внимательном отношении учеников к инструкциям преподавателя, при занятиях в соответствии с методом Шри Б.К.С. Айенгара не только практически отсутствует возможность получить травму, но и есть все шансы решить многие терапевтические проблемы.

На протяжении вот уже более 20 лет, как я практикую йогу Айенгара, я не только ни на минуту не разочаровалась в этом методе, но всегда находила в нем все больше достоинств и преимуществ.

Я хотела бы рассказать и о своем личном опыте общения с Шри Б.К.С. Айенгаром.

Первые несколько лет, когда я начала заниматься йогой, я занималась не по системе Айенгара, но слышала о его стиле преподавания, и это находило какой-то отклик в моем сердце, я думала, что мне бы это очень подошло. Мне недоставало дисциплины, а его преподавание, по слухам, было довольно жестким, суровым, и он призывал максимально использовать свое тело, чтобы развить дух. Я думала, что это то, что мне нужно, и мечтала, что когда-нибудь мне представится возможность практиковать именно так.

В 1989 году была организована первая Всесоюзная конференция по йоге, куда были приглашены самые разные учителя разных направлений, и самой яркой звездой был Шри Б.К.С. Айенгар.

Его приезд был организован благодаря Елене Федотовой, моей подруге, которая еще в те времена имела возможность путешествовать по Индии, и, побывав во многих ашрамах, встретившись с разными учителями, была особенно впечатлена Б.К.С. Айенгаром.

Я до сих пор не понимаю, как случилось так, что мне довелось участвовать в приеме Айенгара. Мне кажется, это, что называется, судьба. Удивительным образом я попала в нужное место в нужный час, и получилось, что я участвовала в сопровождении Гуруджи во время его визита в СССР. Что касается моего первого опыта обучения у этого великого Мастера, то урок получился довольно необычным; мы с подругой поехали в гостиницу, где остановились Гуруджи и его сопровождающие, чтобы отвезти их на ужин.

Так случилось, что моя подруга задала ему вопрос о выполнении Падмасаны, и он стал показывать разные варианты подготовки к этой позе, а я была в платье и не могла повторить увиденное, проклиная это нарядное платье, которое купила специально для встречи Учителя.

После этого я первый раз поехала в Пуну (в институт йоги Айенгара) только в 1996 году. Поездка произвела на меня очень сильное впечатление. Побывав в Пуне, я поняла, что стиль обучения там отличается от всего, что я видела до сих пор, и стала ездить туда регулярно.

Мне хорошо запомнилось одно интервью, которое я брала у Гуруджи по просьбе моих учеников: они попросили меня задать ему вопрос о том, сколько нужно заниматься, чтобы достичь самадхи. В конце 90-х это очень волновало людей.

Его почему-то очень рассмешил этот вопрос, он сказал, что основное отличие между западными людьми и индусами в том, что, когда в Индии люди практикуют йог/, им не нужна мотивация, они просто практикуют, а когда к йоге приступают западные ученики, они хотят точно знать, что они за это получат и когда.

Потом я родила ребенка и долго не ездила в Пуну. Когда я приехала после этого перерыва, наверное, во мне что-то изменилось. Может быть, я стала старше, у меня появился сын и все это повлияло на меня.

Я вдруг заметила, что, когда я подхожу к Гуруджи, он смотрит на меня не такими глазами, как раньше. Я увидела свет, который исходит от него, мне становилось очень легко и хорошо, и это чувство оставалось со мной еще долгое время после общения с ним. Так бывает, например, когда я езжу в храм. Я люблю ездить в Звенигород, в Саввино-Сторожевский монастырь, и когда я возвращаюсь, на душе очень тепло и светло, и какое-то время это ощущение сохраняется. И вот когда я нахожусь в Пуне и подхожу к Гуруджи, у меня возникает похожее состояние счастья просто от его присутствия.

Я должна признаться, что раньше я не испытывала этих ощущений, это появилось только недавно, когда я вновь приехала в Пуну после рождения сына. И с каждым разом это ощущение становится все ярче. Сейчас я нахожусь там с огромным удовольствием и чувствую себя очень счастливой, чувствую, что со мной там происходит что-то очень хорошее.

Когда я нахожусь здесь, в Москве, я очень часто мысленно бываю в Пуне. Когда я провожу занятие или занимаюсь сама, то вспоминаю состояние, в котором пребываю, когда я нахожусь там. Я представляю, как я вхожу в институт, спускаюсь в библиотеку и вижу работающего там Гуруджи, или вхожу в зал, а он там занимается, и рядом с ним его ученики.