Майкл Эрард - Феномен полиглотов

Однако я не могу сказать, что они владеют разными языками, – добавила она со своим очаровательным британским акцентом. – Да, они говорят на разных языках, но при этом вовсе не обязательно, что они умеют на них читать и писать, тем более что эти языки часто вообще не имеют письменной формы. Кроме того, чужие языки используются ими в очень специфических условиях. Например, вы можете поболтать с представителем другого племени, встретившись с ним у водного источника, но это вовсе не означает, что вы сможете объясниться с рыночными торговцами. Таким образом, каждый язык ограничен конкретной предметной областью.

Я не знаю, как назвать этих людей, – призналась она. – Полагаю, вы назовете их мультиязычными, но они будут существенным образом отличаться от тех людей, которые владеют иностранными языками на уровне и устной, и письменной речи. Вы должны определиться с тем, что вы подразумеваете под владением языком».

У меня не было ответа на этот вопрос. Действительно – что? В романе Энн Патчет «Бельканто» мультиязычный переводчик по имени Джен просил позвать к нему врача на нескольких языках, на которых говорили похитившие его люди. Джен знал много иностранных слов, знал, как они произносятся, умел связывать эти слова в предложения. Эти три основные части – лексика, морфология и синтаксис – составляют то, что лингвисты называют «кодом» языка. Может быть, знание этого кода и означает владение языком. Но помимо этого Джен умел еще и правильно пользоваться известным ему кодом. Это называется «языковым прагматизмом». Он постоянно занимался подбором нужных слов, чтобы не сказать что-то лишнее не тому человеку. О тонкостях языковой прагматики вы можете судить и на основании собственного опыта. Допустим, вы находитесь в Японии и на выходе из ресторана слышите обращенные к вам слова хозяйки: « Arigato gozaimashita », что означает: «Спасибо за то, что вы посетили мой ресторан». Как вы отреагируете? Допустим, вы знаете японское слово «doiteshimashite» – «пожалуйста», но его использование в данной ситуации является неуместным. Более правильным и вежливым было бы поклониться в ответ. Вы также можете сказать: «domo» – «спасибо». Интересно, что, даже будучи знатоком языка, вы были бы вправе просто промолчать.

Таким образом, для «владения» языком может быть несколько определений. По мнению Клэр Крамш, это означает, что человек знает «код» языка и умеет грамотно им пользоваться. Он также должен тонко чувствовать укоренившееся сочетание языка, национальной идентичности и культуры, что можно назвать глубоким «погружением в язык». Только те люди, которые считают, что в достаточной степени погружены в иностранный язык, могут претендовать на то, чтобы считаться владеющими этим языком.

Согласно Крамш, владение иностранным языком подразумевает знание культуры носителей этого языка. Вы не только знаете язык, но и являетесь носителем заключенного в нем культурного багажа, а это означает, кроме всего прочего, что вы хорошо разбираетесь в многозначности иностранных слов, которые используете в своей речи.

– Если вы поговорите с живущими в США выходцами из Латинской Америки, то заметите, что их знание языка не исчерпывается способностью использовать различные языковые метки для обозначения одного и того же объекта, – сказала Крамш. – Это погружение неразрывно связано с эмоциональным опытом использования языка в конкретных ситуациях.

– Означает ли это, что люди, просто выучившие язык, ограничены в своей способности говорить на нем? – спросил я.

– Нет, – ответила она. – Они могут говорить, но при этом не погружены в языковую культуру.

– То есть таких людей нельзя считать мультиязычными?

– Нужно иметь в виду, – сказала она, – что есть люди, которые не обращают особого внимания на культурный багаж любого из языков, на которых говорят. Вы можете прекрасно играть на фортепьяно и мастерски разбираться в нотах, но это не значит, что вы понимаете музыку Моцарта или что вы талантливый музыкант. Одно дело – освоить языковой код, и совсем другое – понимать, что именно имеет в виду носитель языка или почему он использует свой код так, а не иначе.

– И каким же количеством языков, по вашему мнению, человек может овладеть на таком уровне? – спросил я.

– О, я не знаю, – ответила она. – Исследования показали, что испытуемые были в той или иной степени культурно погружены в три или, может быть, четыре языка. Пятый можно засчитать уже с большой натяжкой, и это включая родной.