Гилберт Честертон - Английский с Г. К. Честертоном. Рассказы об отце Брауне / Gilbert Keith Chesterton. The Innocence of Father Brown

“Now(сейчас) ,” repeated the astonished detective(повторил удивленный сыщик) , “and why now(почему сейчас) ?”

The heady tempest without drove a dreadful wrack of clouds across Glengyle and threw the long room into darkness as Father Brown picked up the little illuminated pages to examine them. He spoke before the drift of darkness had passed; but it was the voice of an utterly new man.

“Mr. Craven,” said he, talking like a man ten years younger, “you have got a legal warrant, haven’t you, to go up and examine that grave? The sooner we do it the better, and get to the bottom of this horrible affair. If I were you I should start now.”

“Now,” repeated the astonished detective, “and why now?”

“Because this is serious(потому что /все/ это серьезно) ,” answered Brown; “this is not spilt snuff or loose pebbles, that might be there for a hundred reasons(это не рассыпанный табак или россыпь горного хрусталя, которые могут быть здесь по сотне причин; to spill – проливать; рассыпать; pebble – галька; гравий; горный хрусталь ) . There is only one reason I know of for this being done(я знаю только одну причину, по которой это было сделано) ; and the reason goes down to the roots of the world(а причина уходит к корням мира = причина восходит к истокам вселенной; to go down – сойти вниз; опускаться; world – мир; свет; вселенная ) . These religious pictures are not just dirtied or torn or scrawled over(эти религиозные картины не просто запачканы или порваны или исчерканы; dirt – грязь; dirty – грязный; to dirty – пачкать; to tear – рвать; разрывать; to scrawl – писать наспех; писать неразборчиво; писать каракулями, закорючками ) , which might be done in idleness or bigotry, by children or by Protestants(что могло бы быть сделано в безделье или /в порыве/ фанатизма детьми или протестантами; to idle – лениться; бездельничать; idle – праздный ) . These have been treated very carefully – and very queerly(с ними /этими вещами/ обошлись очень аккуратно – и очень странно) . In every place where the great ornamented name of God comes in the old illuminations it has been elaborately taken out(в каждом случае, когда великолепно расписанное имя Бога встречается украшенным золотом и серебром, эти драгоценные металлы искусным образом вынуты; illumination – освещение; вдохновение; украшение яркими красками, золотом и серебром; to take out – вынимать; удалять ) . The only other thing that has been removed is the halo round the head of the Child Jesus(единственно, что было также удалено, это сияние над головой Иисуса Христа) . Therefore, I say, let us get our warrant and our spade and our hatchet, and go up and break open that coffin(поэтому, послушайте, давайте возьмем наш ордер, /нашу/ лопату и /наш/ топорик и пойдем вскроем гроб; therefore – по этой причине; вследствие этого; поэтому ) .”

“Because this is serious,” answered Brown; “this is not spilt snuff or loose pebbles, that might be there for a hundred reasons. There is only one reason I know of for this being done; and the reason goes down to the roots of the world. These religious pictures are not just dirtied or torn or scrawled over, which might be done in idleness or bigotry, by children or by Protestants. These have been treated very carefully – and very queerly. In every place where the great ornamented name of God comes in the old illuminations it has been elaborately taken out. The only other thing that has been removed is the halo round the head of the Child Jesus. Therefore, I say, let us get our warrant and our spade and our hatchet, and go up and break open that coffin.”

“What do you mean(что вы хотите сказать; to mean – намереваться; иметь в виду; означать ) ?” demanded the London officer(требовательно спросил инспектор из Лондона; to demand – требовать ).

“I mean(я хочу сказать) ,” answered the little priest, and his voice seemed to rise slightly in the roar of the gale(ответил маленький священник, и показалось, что он слегка повысил голос, /чтобы перекрыть/ рев бури; gale – шторм; буря ) . “I mean that the great devil of the universe may be sitting on the top tower of this castle at this moment(я хочу сказать, что, возможно, сам Сатана: «великий дьявол вселенной» сидит сейчас на башне замка; top – верхушка, вершина ) , as big as a hundred elephants(огромный, как сто слонов) , and roaring like the Apocalypse(и раздается рев: «ревет», как в Апокалипсисе) . There is black magic somewhere at the bottom of this(в основе /всего этого/ лежит черная магия) .”

“What do you mean?” demanded the London officer.

“I mean,” answered the little priest, and his voice seemed to rise slightly in the roar of the gale. “I mean that the great devil of the universe may be sitting on the top tower of this castle at this moment, as big as a hundred elephants, and roaring like the Apocalypse. There is black magic somewhere at the bottom of this.”

“Black magic(черная магия) ,” repeated Flambeau in a low voice, for he was too enlightened a man not to know of such things(тихо повторил Фламбо, /ибо/ он был слишком образованным человеком, чтобы не знать о таких вещах; to enlighten – просвещать; обучать ) ; “but what can these other things mean(но что же тогда могут означать эти остальные вещи) ?”