Мишель Дуглас: Мужчина для амазонки

Надо бы найти еще занятие. Мак собирался спуститься на пляж второй раз за день. Бандитка тоже встала. Поглядев на нее, он поджал губы. Если он будет брать ее на пляж, она может потерять щенков, появление которых ожидалось со дня на день. Мак оглянулся в поисках еще какого-нибудь занятия, и взгляд его остановился на розах. Сад нуждался в уходе. Этим он и займется, пока Бандитка нежится на солнышке. В гараже он нашел кое-что из инструментов, совок, тяпку и секатор. Едва взглянул на машину, хотя по-прежнему заводил ее пару раз в неделю. Она слишком напоминала о Джо. Борьба с сорняками и обрезка кустов тоже напоминали о Джо. О ней напоминало абсолютно все. Интересно, как у нее дела с башней из миндального печенья?

Зацикленность на Джо помогала меньше думать про Этана. В голове звучал ее голос: «Ты собираешься просто сдаться… Борись…» Он сделал бы все, чтобы Этан ни в чем не нуждался.

Кроме своей жизни.

Мак начал повторять таблицу умножения.

Во время ланча он съел холодный омлет и банан, сидя на улице, потому что кухня тоже слишком напоминала о Джо. Впрочем, как и столовая.

– Я скучаю по ней еще больше, – сказал он Бандитке, безучастно лежавшей рядом. Та и ухом не повела.

«Тебе все в жизни давалось слишком легко».

Да. До несчастного случая. Но ты можешь не беспокоиться, Джо. Теперь это ад.

Несправедливо. Она желала ему добра.

«Борись».

– Как? – выкрикнул Мак что было силы. Бандитка вздрогнула.

Он извинился, потрепав ее по голове. Что имела в виду Джо? Как бороться? Он и без того боролся, как мог, чтобы заработать деньги!

Мак прошелся вдоль клумбы. Джо не это имела в виду.

Как еще бороться за Этана, когда у того даже его вид вызывал отвращение. Как вывести парня из депрессии?

И вдруг он застыл. Совок выпал из рук. Этан не желал его видеть так же, как он сам сопротивлялся идее взять домработницу. На него подействовал шантаж. Игра на чувстве вины перед Рассом.

Он отвергал Джо, однако ее появление заставило переосмыслить отношение к жизни, задуматься о приобретенных дурных привычках. Мак встретил ее далеко не радушно, но ведь она не сбежала куда глаза глядят. Как он, встретившись с Этаном в больнице.

Нет, она заставила его перенести взгляд изнутри себя на внешний мир. Напомнила, что надо есть и двигаться, бывать на солнце, дышать свежим воздухом. Заставила понять, что он не предаст свой долг, если найдет время радоваться этому. Перевернула его жизнь вверх ногами. Он сопротивлялся. Но это пошло ему на пользу.

Но кто может столь же жестко помочь Этану? Мать? Она слишком погружена в страхи за сына, слишком зла на весь мир.

Уголком глаза он увидел, как Бандитка доедает омлет. Мак ругать не стал. Последние две недели ей приходилось мириться с его брюзжанием и раздражительностью, не говоря уже об отсутствии Джо. Если омлет мог скрасить ей жизнь, слава богу.

Мак полез в карман за мобильником, набрал номер лечащего врача Этана.

Джо аккуратно закрыла крышку герметичного контейнера, в котором лежала дюжина самых лучших миндальных печений. Осторожно поставила на полку в самом дальнем конце кладовки, где уже стояли шесть дюжин. Теперь их в два раза больше, чем нужно, но она не хотела рисковать. Все печенья практически идеальны. Неудачные отправлялись в банку из-под печенья. Более того, бабушкина страсть к ним пошла на убыль. Джо была бы очень рада, если бы после праздничного обеда по случаю ее дня рождения ей больше никогда в жизни не придется иметь с ними дело.

Она подвинула к себе пластиковый конус для глазури. Проще простого. По крайней мере, она успела попрактиковаться. Что за наваждение заставляет людей тратить часы, а в ее случае – дни на приготовление блюда, которое буквально за несколько минут исчезнет без остатка? Что за радость они в этом находят? Если Мак когда-нибудь позвонит, она его спросит.

Джо почувствовала боль в горле, зуд в висках и тяжесть в груди, как всегда, когда думала о нем. Это случалось очень часто, она успела приноровиться к этому ощущению. Прошло восемь недель с тех пор, как она покинула его убежище, но так и не избавилась от острого ощущения потери, точившего изнутри. Бывали дни, когда с трудом удавалось удержаться, не залечь в каком-нибудь темном углу, отгородиться от остального мира.

«Пожалуйста! Пожалуйста, разве мы не можем просто…» Нет, не могут.

Ей хотелось как можно дольше удержать в себе злость. Это помогало поначалу, но быстро вытеснялось надеждой, что Мак одумается, позвонит и скажет, что любит ее, готов строить с ней новую жизнь. Идиотка.