Оливия Гейтс - Назвать своей

Проходя мимо одного из зеркал, украшающих стены особняка, Кали увидела свое отражение и поморщилась. У нее на лице было написано, что она провела бурную ночь с этим несравненным русским волком.

Они совсем не спали, но сон им был не нужен: ведь они занимались любовью. Лишь после пятого поединка подряд они слегка перевели дух. И тогда Кали засомневалась в своем согласии сыграть свадьбу немедленно – ведь в этом случае их годовщина каждый год будет совпадать с днем рождения Лео. Не лучше ли пожениться через несколько дней, в конце недели?

Но Волков заявил, что им вовсе не нужно отмечать годовщину свадьбы, потому что каждый день с ней и так будет для него праздником. И Кали ему поверила.

Так что сегодня – день их бракосочетания.

Раньше Калиопа видела, как в глазах Максима стоят слезы. Но прошлой ночью они пролились. И она заплакала в ответ, а после окончательно разревелась, когда Максим попросил именно ее сообщить всем об их решении, начав с его матери.

Кали понимала, что это известие будет лучшим подарком для Татьяны, если не считать Лео. Жена для ее сына. Ее невестка. Настоящая дочь.

С утра они с Татьяной занялись обсуждением приема по случаю дня рождения Лео, на который было приглашено чуть не полгорода. Решено было провести его в бальном зале. Этот зал еще назывался зеркальным, потому что стены его были украшены зеркалами. Именно эта комната, самая большая и роскошная в доме, больше всего нравилась Лео: он обожал рассматривать свое отражение под разными углами. И здесь же он сделал свой первый в жизни шаг.

И сейчас Кали, направляясь туда, торопливо шла по этому огромному дому, который сохранил дух старины. Ей всегда здесь чудилось, что вот-вот навстречу попадутся люди из далекой эпохи русских царей.

Последние пару ступеней лестницы она преодолела почти бегом и вошла в бальный зал. Татьяна и Лео были здесь и, как всегда, прекрасно проводили время друг с другом. Сердце снова наполнилось благодарностью судьбе за каждую минуту, проведенную здесь. Даже Роза, ставшая уже почти членом семьи, встретила тут свою любовь – шофера и телохранителя Максима Сашу.

Могло ли все быть идеальнее?

Но едва эти слова мелькнули в голове, сердце Калиопы тревожно затрепетало: как долго продлится эта идиллия?

– Калиопа, дорогая моя!

Радостный возглас Татьяны отвлек Кали от мрачных мыслей, и она подбежала к Лео.

Следующая четверть часа была посвящена обсуждению приготовлений к приему гостей. Лео скоро заскучал, и Роза его забрала.

Потом Татьяна пригласила Калиопу выпить чаю в своей любимой комнате – большой гостиной, увешанной живописными полотнами – свидетелями многовековой истории рода Волковых.

Максим никогда не рассказывал о своих предках. Впрочем, судя по тому, что он сообщил об отце и деде, его можно было понять. Но Кали хотелось знать о любимом как можно больше. Она не раз пыталась заводить разговор о его семейной истории, но Максим отвечал очень скупо.

И вот сейчас есть возможность расспросить его мать, но как заговорить об этом?

Кали мысленно одернула себя. О чем она думает? Ей нужно поделиться с Татьяной новостью о предстоящей свадьбе, а не выведывать фамильные тайны Волковых!

Она начала было говорить:

– Татьяна!

Но та вдруг произнесла:

– Максим почти не рассказывал вам о своем отце, не правда ли?

Вот это да! Неужели она умеет читать мысли?

Кали отрицательно покачала головой.

Татьяна вздохнула:

– Мне больно, что Максим до сих пор не может его простить или забыть.

– Возможно ли это, когда причинено столько зла? Когда он впервые рассказал мне, я удивилась, как вы смогли все пережить. Но теперь, встретившись с вами, я понимаю, что вы – самая сильная женщина из всех, кого я знаю. Судя по тому, как вы сейчас говорите о своем муже, вы его простили. Как у вас это получилось?

– Я хочу рассказать вам историю своей жизни, чтобы вы лучше поняли Максима. Я познакомилась с Григорием, когда мне было двадцать, а ему двадцать девять. Я работала на одной из лесопилок в этом городе, куда однажды он приехал вместе со своим отцом, первым секретарем горкома, чтобы досконально узнать все о той должности, которую Григорию предстояло занять вслед за отцом и дедом, они были крупными советскими функционерами. Я с первого взгляда влюбилась в него, а он – в меня. Но, несмотря на все разговоры о равенстве при социализме, в Советском Союзе невозможно было и представить себе брак между бедной фабричной девчонкой и молодым представителем партийной элиты. Однако Григорий приложил все усилия и пошел против семьи, чтобы заполучить меня. Хотя временами меня и тревожила его напористость, все же я была без ума от него. Той простой девчонке, какой я была тогда, он казался настоящим сказочным принцем. Мы все же поженились. Я боялась, что наш брак долго не продлится. Все уговаривали Григория бросить меня, потому что я не только не пара ему, но и бесплодна. Думаю, он считал, что на самом деле сам не мог иметь детей, потому становился все угрюмее. Особенно когда начал продвигаться по служебной лестнице. Только через пять лет я забеременела, и, полагаю, поэтому Григорий всегда сомневался в том, что Максим – его ребенок.