Кейт Уокер: Желанная месть

Но то, что происходит сейчас… Это идет вразрез с ее планом. Сейчас для нее главное – этот мужчина, Дарио Оливеро. Мужчина, который взбудоражил ей душу с того самого момента, как она его увидела. То, что происходит у нее в мозгу сейчас, уже не поддается контролю.

– Дарио… – Как странно выговаривается его имя. – Дарио, – уже громче повторила она.

Темная голова наклонилась, взгляд синих глаз впился в ее глаза. Она чувствовала каждое его прикосновение, каждое движение, каждый вздох, задевавший ей волосы. Элис не сознавала, каким образом у нее передвигаются ноги, как ей удается не сбиваться с такта.

– Вы очень хорошо танцуете, – с трудом выдавила она – язык сделался толстым и тяжелым от ощущения опасности. – Даже очень хорошо. – И услышала рокот смеха – скорее почувствовала, потому что его грудь была почти у ее уха.

– Поздновато вы это заметили, – шутливо произнес он. – А если бы я отдавил вам ногу в начале танца?

«Мне было бы все равно». Элис сжала губы, чтобы эти слова нечаянно не вылетели изо рта. Ног под собой она в любом случае не чувствовала. Она почти что летела по воздуху, едва касаясь паркета.

– Тогда расслабьтесь.

– Я расслабилась.

Он на это лишь приподнял бровь. Сердце у нее подпрыгнуло. Конечно, в голове все смешалось, но тело вроде повинуется, она держится прямо, как ее учили на уроках танцев, которые по настоянию матери она посещала в привилегированной школе. Расстояние между ними было крошечным, скорее его вообще не было.

Она подняла голову и посмотрела в его потрясающие глаза. Теперь сердце остановилось. Огромные черные зрачки поглотили синий цвет, и глаза превратились в озера из черного стекла, в которых отражалась она, маленькая и беззащитная. Элис потеряла счет времени, споткнулась и чуть не упала, если бы не сильные руки, поддержавшие ее, и не широкое и крепкое плечо, за которое она ухватилась.

Но сердце у нее часто застучало, дыхание перехватило и голова закружилась не от беззащитности, а совсем от другого.

«Он тоже это почувствовал».

В это верилось с трудом, но сомнений не было. Дарио Оливеро, темноволосый, похожий на пирата… Этот человек всего несколько минут назад был ей совершенно чужим, а сейчас охвачен таким же огнем, как и она, и так же возбужден. А она… она на грани обморока от желания, силы ее вот-вот покинут, если она не утолит чувственный голод, который никогда прежде не испытывала.

– Дарио…

От сухости во рту она почти не могла говорить. На его губах промелькнула непонятная улыбка, он снова наклонил голову и прижался щекой к ее голове, задевая губами ее волосы, и прошептал всего одно слово:

– Расслабьтесь…

Осторожно он потянул ее к себе. Она ощутила спиной его сильную руку – ладонь обожгла обнаженную кожу.

– Расслабьтесь… – тихо повторил он. Мягкий акцент гипнотизировал.

Она таяла в этих крепких руках. Ее голова была прижата к его груди, и она слышала тяжелое, размеренное биение его сердца. Терпкий мужской запах окутывал Элис, она покачивалась в унисон с Дарио и отдалась чувственным ощущениям. Глубоко внутри росло томление, одновременно болезненное и приятное. Необходимо успокоиться.

Но не сейчас. Сначала она еще немного насладится этим ощущением близости, связью с ним и получит то удовлетворение, какое только сможет за краткие минуты.

Дарио удивлялся на себя: призывает ее расслабиться, когда его собственное тело словно охватил огонь, который угрожает его сжечь и превратить в горстку пепла.

Шорох ее туфель по полу, кружение ярко-синего платья вокруг стройных ног зачаровывали. Ее близость, ее запах, ее кожа… Все чувства, каждая часть его тела – все сконцентрировалось на женщине, которую он обнимал. Но ему этого мало. Тело инстинктивно требует другого, того, что принесет еще более сильное удовольствие. Но он должен закончить танец.

Дарио этого не намечал для себя, не ожидал, что это произойдет. Но прямо сейчас он более чем готов пустить все на самотек. Все мысли о том, чтобы разрушить планы Маркуса, уплыли куда-то в глубь сознания. Он оставит все как есть.

Одна мелодия закончилась, и оркестр начал играть другую, медленную. Такой танец предполагает держать партнершу совсем близко.

Он так и поступил. Или, может, Элис сама прижалась к нему? Он ощущал изгибы ее тела грудью, животом, бедрами. Не может быть, чтобы она не понимала, как он возбужден. Она должна это чувствовать, но ни коим образом не показывает, что ей это не нравится. Наоборот, она даже плотнее прижалась к нему. Он молча выругался – съедаемое его желание уже граничило с болью.