Сара Джио: Утреннее сияние

– Не беспокойся – ты можешь здесь все изменить. – Он всегда был щедр и великодушен.

Я закрыла глаза, пытаясь вспомнить, как он смотрел на меня тогда, с какой любовью и страстью.

В этот момент из кухни раздался звон таймера духовки, это отвлекло меня от воспоминаний. Я совсем забыла о булочках с черникой. Вытащив ноги из воды, я вбежала в дом, поспешно схватила кухонную рукавицу и вытащила из плиты пышущие жаром булочки, распространяющие умопомрачительный аромат. На прошлой неделе я поведала Декстеру о том, что мечтаю открыть булочную-пекарню, но он лишь рассмеялся в ответ.

– Да ты уже через пять минут возненавидишь это занятие, – сказал он, напрочь отметая эту идею.

– Это неправда, – возразила я. Он похлопал меня по коленке.

– Дорогая, я тебя знаю. Это занятие тебе очень быстро наскучит.

Я не могла объяснить ему, что уже давно испытываю смертельную скуку. У Декстера была его живопись. А у меня… ровным счетом ничего. Мама всегда говорила, что я должна быть благодарна судьбе за возможность не утруждать себя работой. Она твердит, что любая женщина пошла бы даже на убийство, чтобы оказаться в моем положении. Но мне так хочется найти себе хоть какое-то занятие. Закончив убирать дом, чинить одежду и гладить белье, я начинаю просто маяться от безделья. Мне нужно что-то гораздо большее.

Я застыла, уставившись на противень с булочками. Меня мучила мысль – а вдруг Декстер прав? Что я вообще знаю о том, как вести свое дело? Я тряхнула головой и переложила булочки с противня на охладительную решетку, выбрала три и завернула их в белоснежное кухонное полотенце. Угощу-ка ими Колина, нового соседа по Лодочной улице. Мне одной не съесть столько, и кто знает, когда Декс вздумает вернуться домой, а зачем добру пропадать?

Я побежала к задней двери, чтобы обуться, и вдруг услышала шарканье ног по палубе.

– Привет! – сказала я, выглядывая из задней двери. – Кто там?

Я увидела маленького Джимми Клайда, который сидел, прислонившись к стене домика. Он подтянул колени к груди и спрятал в них лицо. Джимми был восьмилетним сыном Наоми и Джина Клайдов, которые жили за три плавучих домика от меня, если идти вдоль причала. В выходные Джимми любил сидеть с удочкой на палубе прямо перед моим окном. В прошлую субботу ему удалось поймать форель, и я помогала ему ее почистить. Пока я жарила форель на чугунной сковороде, он сидел, болтая ногами, на высоком табурете за кухонной стойкой. Я подала рыбину на обед с маслом и петрушкой, и Джимми сказал, что это самый вкусный обед, который он когда-либо ел. Это был прекрасный комплимент, учитывая, что его мать готовила просто божественно.

– О, дорогой, – сказала я, бросаясь к нему. – Что случилось?

– Мама меня ненавидит, – произнес малыш, вытирая слезы.

– Этого не может быть, милый, – сказала я, гладя его по голове. – Как можно тебя ненавидеть?

– А почему она сказала папе, что хочет отослать меня в интернат?

Я покачала головой.

– Уверена, что она вовсе не это имела в виду.

Он посмотрел на меня.

– Но она же это сказала. Они не знали, что мне все слышно из верхней комнаты, когда они разговаривают внизу.

Джимми – единственный ребенок на нашем причале. Совершенно понятно, что он не вписывается в мир своих родителей – мир вечеринок с коктейлями, карьерных достижений, где все тщательно спланировано. Однажды мне довелось видеть его мать, Наоми, когда она случайно наступила на одну из игрушек Джимми, валявшуюся на кухонном полу во время званого ужина. Я была потрясена выражением ее лица – оно до сих пор стоит у меня перед глазами. Создавалось такое впечатление, что у нее аллергия на собственного сына.

Джимми внезапно поднял голову.

– Я знаю, что делать! – воскликнул он.

– Что же? – спросила я, стараясь улыбнуться как можно беззаботнее.

– Я могу перейти жить к тебе. Ты будешь моей мамой.

Мое сердце чуть не разорвалось. Я крепко сжала его ручонку.

– Я была бы счастлива, если бы могла быть с тобой все время, но твои родители слишком тебя любят, чтобы отдать тебя кому-то другому. Ты же сам это знаешь, милый.

Он послушно кивнул, но взгляд был отсутствующим. Этот мальчик безумно одинок. Как и я.

Я выудила мобильный телефон из сумочки, и, увидев, что есть непринятый входящий звонок, обрадовалась, и набрала номер Джоани. Она ответила после первого же гудка.

– Это ты, Ада?

– А я уже сижу тут в плавучем домике, – ответила я. – И до сих пор не могу решить, нравится ли мне здесь или стоит взять билет на самолет домой.