Сара Джио: Утреннее сияние

Я помедлила. Впрочем, чем мне это грозит? Я же его больше никогда не увижу.

– Меня зовут Пенни, – представилась я. – Пенни Лэндри.

– Рад с вами познакомиться, мисс Лэндри.

Я не стала ничего рассказывать подружкам в классе о встрече с Декстером Уэнтуортом, но они сами начали что-то подозревать, когда после обеда в тот день в пансион доставили огромную вазу с роскошными темно-розовыми лилиями, которые вызвали всеобщее восхищение. К букету была прикреплена записка. «Приглашаю на ужин в «Олимпик» сегодня вечером. Заеду за вами в восемь. Декстер».

Сначала я возмутилась его бесцеремонностью и подумала, что этот тип проявляет изрядную самоуверенность, рассчитывая, что я соглашусь на встречу. Потом девочки столпились вокруг меня, охая и ахая от восхищения. Тут мисс Хиггинс – высокая, худощавая, с седыми волосами, уложенными в тугие локоны, и безупречно наложенной губной помадой, удосужилась прочитать текст на визитной карточке. Скептическое выражение на ее строгом лице внезапно улетучилось.

– Ты же знаешь, кто этот мужчина, не так ли, Пенни?

Я непонимающе замотала головой.

– Это Декстер Уэнтуорт, – продолжила она. – Художник. Его картины выставлены в галереях по всему миру. Самый завидный жених в Сиэтле. – Она недоуменно потрясла головой, словно пытаясь понять, каким же образом мне удалось поймать такую добычу.

– Мы познакомились сегодня утром, – заявила я вызывающим тоном. – Он подбросил меня до кафе. – Девочки просто рты пооткрывали от удивления. – Потому что шел дождь, – добавила я.

– Ну, я сейчас просто позеленею от зависти, – воскликнула Сильвия. – Подумать только, ведь это я могла пойти за кофе вместо тебя. Везет же некоторым!

Мисс Хиггинс похлопала Сильвию по спине.

– Пусть это послужит тебе уроком, – сказала она. – Пенни превосходно справилась с курсовой, и, посмотрите, какую награду она получила!

Я усмехнулась. Ну, конечно же, мисс Хиггинс никогда не упустит возможности прочитать нравоучения!

– Сильвия, а тебе, пожалуй, после обеда стоит попрактиковаться, как правильно наносить макияж. Видишь ли, ты с завидным упорством накладываешь румяна слишком высоко на скулах, и из-за этого лицо кажется слишком угловатым.

– Да, мэм, – сказала она, поспешив удалиться в туалетную комнату.

– Вивьен, – обратилась мисс Хиггинс к самой младшей девочке-толстушке, которой только-только исполнилось семнадцать.

– Да, мисс Хиггинс? – пропищала Вивьен тоненьким голоском.

– Я заметила, что ты снова лакомишься пирожными, – с упреком в голосе произнесла директриса. – Мне кажется, мы с тобой уже обсуждали новый режим питания.

– Да, мэм, – промямлила девочка, опустив глаза.

– Что ж, придется тебе лишний час заниматься гимнастикой.

– Конечно, мисс Хиггинс, – покорно согласилась Вивьен, направляясь к лестнице.

– Что касается тебя, Пенни, – сказала мисс Хиггинс, умильно складывая ладони и одаривая меня такой улыбкой, словно я была лучшей ученицей в классе и ее любимицей. – Мы проведем остаток дня в подготовке к этому очень важному событию в твоей жизни.

Когда три месяца спустя Декстер сделал мне предложение руки и сердца, я не стала отказываться. Если подумать, какой у меня был выбор? Когда мужчина опускает бриллиантовое ожерелье в вашу ладонь со словами: «Примерь-ка это – оно будет смотреться на тебе потрясающе», конечно же, вы улыбнетесь и приложите его к шее, с восторгом любуясь своим отражением в зеркале. Поэтому я, не раздумывая, приняла его предложение, возможно, даже не успев понять, влюблена ли я в Декстера Уэнтуорта на самом деле или мне просто нравилась сама мысль о влюбленности. После того как головокружение первого этапа ухаживания несколько утихло, я смогла увидеть его таким, каким он был на самом деле: чувствительным, безумно талантливым и очень заботливым человеком, который искренне меня любил и которого я тоже полюбила. Мы расскажем об истории нашей любви своим детям, и они будут смеяться, слушая нас. Мы просто обречены жить долго и счастливо, как в сказке, – по крайней мере, так мне тогда казалось…

Я чуть не лишилась чувств, когда мама затягивала шнуровку моего свадебного платья.

– Вот дитя воды и приплыло к своему берегу, – сказала она мне, пока я разглядывала свое отражение. Помнится, я тогда быстро отвела глаза от зеркала.

После свадебного торжества Декстер на руках перенес меня через порог, который слегка покачивался. У него был дом на Куинн-Энн-Хилл, но он предпочитал жить в плавучем домике на озере Юнион. Декс утверждал, что здесь ему легче творить, волны озера улучшают творческий процесс и помогают думать. Я помню ощущение качки, когда он опустил меня на пол, хотя, возможно, дело было не только в озерной ряби – просто у меня кружилась голова. Разглядывая гору холстов и других атрибутов художника, письменный стол темного цвета, расставленные по углам весла, покрытые яркой краской, и вырезанные из дерева фигурки рыб – подарки от друга-художника, потомка американских индейцев, я задумалась о том, каким образом может такая женщина, как я, вписаться в этот очень мужской антураж. Но в этот момент Декстер повернулся ко мне.