Линн Грэхем - Самая лучшая свадьба

– Тебе решать, но, боюсь, Чезаре не понравится, что его обсуждают за его спиной, – предостерегла Лиззи.

– Он итальянец с присущим его нации огромным честолюбием, – засмеялась Серафина. – Для него нет ничего приятнее, чем быть предметом женского обожания и обсуждения.

– По этой причине ты не вышла за него замуж? – не удержалась от вопроса Лиззи. – Боялась, что он будет изменять?

– Совсем по другой причине. Мне нужна была гарантия безопасности. В отличие от Чезаре у меня не было поддержки богатой семьи, – сказала Серафина, удивляя Лиззи откровенностью. – Я росла в бедности и работала на износ, чтобы пробиться наверх, и больше всего боялась снова оказаться в нищете. У Маттео было огромное состояние, а Чезаре только начинал путь в бизнесе. Я любила Чезаре, но не могла устоять против надежного будущего, которое предлагал Маттео.

Совершенно сраженная бесстыдным признанием, Лиззи пробормотала:

– Ты, вероятно, не жалела о своем выборе.

Серафина подняла бокал, салютуя.

– Не жалела до тех пор, пока не увидела, какого успеха достиг Чезаре. Мне стоило больше доверять ему.

– Но к тому времени у тебя был муж и ребенок. Ничего нельзя было изменить.

– Я никогда не переставала любить Чезаре, и, предупреждаю, сделаю все, чтобы вернуть его.

– Почему я должна это выслушивать? – Лиззи начала подниматься, чтобы уйти: с нее довольно напыщенных рассуждений графини.

– Не уходи, – попросила Серафина. – Мне жаль, если я шокировала тебя, но ты должна понять, что сейчас Чезаре всего лишь наказывает меня за то, что я сделала десять лет назад.

Не веря ушам, Лиззи снова села.

– Наказывает?

– Почему бы он вдруг решил жениться на тебе? Только мне назло. Теперь, когда я наконец свободна, он женится на тебе… Какой в этом смысл?

– Может, ты ему больше не нужна? Ведь роман закончился десять лет назад. – Лиззи вспомнила, что должна возмущаться, как поступила бы настоящая жена Чезаре.

– Первая любовь никогда не забывается, – убежденно заявила Серафина, повышая голос. – Недаром он поселился в доме, который мы выбрали вместе.

– В каком доме?

– На ферме. Мы прятались там от дождя, когда еще были студентами, и занимались любовью в амбаре, – сказала Серафина с победным блеском в глазах.

Лиззи опустила ресницы, пряча взгляд. Тупая боль сжала сердце. Мысль о том, что Чезаре занимался любовью с Серафиной казалась настолько невыносимой, что Лиззи готова была плеснуть шампанским в красивое лицо брюнетки. Какое право имела бессовестная женщина рассказывать унизительные интимные подробности и делиться с ней коварными планами?

– Хотя я уже вышла замуж за Маттео, Чезаре купил выставленный на продажу дом, – насмешливо продолжала Серафина. – Взгляни вечером в долину от бассейна, и ты увидишь сверкающий огнями дворец Руффино на склоне горы. Он хочет вернуть меня, но слишком горд, чтобы признать это.

– Он мог жениться на тебе, если бы хотел, – безжизненным голосом произнесла Лиззи.

– Я сразу догадалась: он взял тебя из-за дурацкого острова, чтобы вернуть его в семью, – усмехнулась Серафина. – Мне это безразлично. Ваш брак – явление временное. Подожду, пока Чезаре простит меня.

– Вот что я скажу. – Лиззи поднялась и откинула назад волосы. – Можешь не рассчитывать, что я буду спокойно наблюдать, как ты уводишь моего мужа. Зачем ты посвятила меня в свои планы?

– Потому что ты можешь сделать все гораздо проще для всех нас, тихо отойдя в сторону, когда Чезаре захочет вернуть свободу, – не моргнула глазом графиня. – Вопрос денег можно решить.

– Мне не нужны деньги. Меня нельзя купить! – вспыхнула Лиззи. – Хотела сказать, что рада знакомству, но это была бы ложь.

– Ты всего лишь невежественная дочь фермера. Уж не думаешь ли ты, что надолго удержишь такого мужчину, как Чезаре? – подняла брови Серафина. – Мы с ним принадлежим друг другу.

Стиснув зубы, ни слова не говоря, Лиззи повернулась и ушла в зал. Голова раскалывалась от боли. Она не помнила, как пережила остаток вечера: улыбалась так старательно, что сводило челюсти, а вместо вежливого, светского разговора хотелось визжать. Она злилась на Чезаре за то, что он когда-то полюбил такую эгоистичную и жадную женщину, как Серафина, мечтавшую вернуть его только потому, что он построил миллиардную империю. Однако несколько брошенных Серафиной фраз застряли в мозгу и не давали ей покоя.

«Первая любовь не забывается. Он женился назло мне. Мы с Чезаре принадлежим друг другу».