Эмма Марс - Спальня, в которой ты есть

Луи Барле: родился 18 мая 1968 года в Париже, 75015, Париж .

– Если верить этим контрактам, – продолжил он, – то Дэвид и Луи Барле родились с разницей в семь месяцев. Семь. Не девять, двенадцать или восемнадцать. Вы понимаете?

Мне не нужно было быть врачом-гинекологом, чтобы понять биологическую невозможность того, что Дэвид и Луи рождены одной женщиной.

– Тут, вероятно, произошла какая-то ошибка, – сказала я.

Как я не заметила этой детали год назад, когда Арман принес мне первый документ? Я так долго оттягивала момент подписания контракта, который связал бы меня с Дэвидом, так сопротивлялась, что действительно странно, как я смогла пропустить столь удивительную информацию. Месье Шурманом взял в рот дужку от своих очков, и его лицо приняло недовольное выражение.

– А вы не думаете, что тут может быть…

Нескольких слов хватило бы, чтобы широко открыть двери его офиса навстречу самым сомнительным махинациям, и я сразу же отказалась от этого.

– Слушайте, я прожила несколько месяцев с Дэвидом. Я своими собственными глазами видела его документы, его идентификационную карту. И могу вас заверить, что он родился 5 января 1970 года. То есть на полтора года позже своего старшего брата. Никакого чуда!

– Хорошо, хорошо, хорошо. Если вы это утверждаете…

– Да, утверждаю! – почти закричала я, с трудом сдерживая свои эмоции.

– Я лишь хотел предупредить вас, чтобы это не было неприятным сюрпризом, ну или, я не знаю, разочарованием… В случае получения нового наследства, например.

Я с трудом сдерживала раздражение, но все же смогла взять себя в руки и сухо ответить ему:

– Я прекрасно справляюсь со сложившейся ситуацией, хотя она и достаточно непроста, благодарю вас.

– Я очень рад этому…

– Я тоже.

– Однако я полагаю, что вашу будущую покупку мы запишем как ваше личное имущество, если, конечно, вы ее осуществите до подписания брачного контракта. Не так ли?

Я стояла неподвижно, и на моем лице явно было написано смятение и нерешительность.

– Не так ли, мадемуазель? – настаивал он.

– Я… я не знаю. Будет видно, когда я найду подходящую квартиру.

Я дрожала. Я не верила сама себе. Как могли столь решительные слова вылететь из этого рта, того самого рта, который целовал губы Луи, ласкал его тело и член, а вместе с этим и всю его душу лишь несколько дней назад в Мальмезоне. Впрочем, кажется, что то цветочное безумство уже так далеко… При этой мысли моя татуировка дала о себе знать и на моем лице отобразилась недовольная гримаса.

Такой мой ответ лишь ненадолго отсрочил принятие окончательного решения, он был весьма двусмысленным, чтобы дать понять господину нотариусу, что ему удалось меня поколебать. Однако я на данный момент видела лишь одно противоядие – отказ.

Он сдержанно улыбнулся, но в его улыбке проскользнуло что-то лукавое, может, он даже не отдавал себе в этом отчета, так много хитрости было в его натуре.

Затем месье Шурманом проводил меня до офиса своего клерка, где нас встретила молодая и очень симпатичная девушка. Месье Шурманом покровительственно положил мне руку на плечо, тем самым выражая чуть ль не отеческую заботу по отношению ко мне.

– Вы совершенно правы, что не торопите события. Дайте себе время подумать… Мы никогда не уделяем достаточного количества часов для того, чтобы поразмыслить над важными вопросами.

Говорил ли он о покупке моей будущей квартиры?.. Или о прошлом братьев Барле?

Я все еще размышляла над двусмысленностью его тирады, но он уже удалился, как краб в свою пещеру под скалой.

К счастью, наш мозг выполняет ту же работу, что и монтажник в кино. Он вырезает некоторые моменты, стирает обыденность из воспоминаний повседневной жизни, и лишь в критические моменты мы вспоминаем самое необходимое.

Это пятнадцатое мая было одним из таких дней, чудесным образом наполненных сильными ощущениями. Я почти ничего не запомнила из туманных поучений месье Шурманома, этот отрезок дня уже почти полностью выветрился из моей памяти. В 8 часов вечера я уже оказалась в вестибюле небольшого симпатичного отеля, перед большой двустворчатой позолоченной дверью в английском стиле.

– Здравствуйте, меня ожидают в пятнадцатом номере.

– Так… Пятнадцатый, – подтвердила брюнетка с короткой стрижкой. – Да, ваш друг уже прибыл. Это на втором этаже.

Во время нашего ленивого времяпрепровождения в «Жозефине» я много рассказывала Луи, чтобы немножко заинтриговать его, о свиданиях вслепую, которые неизвестный мужчина назначал Соне в течение долгих месяцев. Луи очень удивлялся, что этот человек продолжал с ней встречаться, несмотря на официальное закрытие эскортового агентства «Ночные красавицы», где они и познакомились.