Эбби Грин - Любовница с характером

Нет, Алексио хорошо знаком с этим сценарием и не позволит загнать себя в ловушку, как его брат. Он никогда не простит женщину, которая прятала от него ребенка.

Алексио поджал губы, сел в машину и сосредоточился на делах. Воспоминания о свадьбе брата и о недавней партнерше по сексу были задвинуты в угол.

Сидони Фицджеральд пристегнула ремень и сделала глубокий вдох, но это не помогло ей избавиться от напряжения. В кои-то веки привычный страх полета на самолете был вытеснен чем-то другим, однако удовольствия это не доставляло.

Перед ее глазами стояло по-детски округлое обеспокоенное лицо любимой тети Жозефины, а в ушах раздавался ее дрожащий голос: «Сидони, что это значит? Они отнимут у меня мой дом? Все эти счета… откуда они?»

Тетушке было пятьдесят четыре года. Всю жизнь она провела в собственном наивном мире. При рождении Жозефина пережила асфиксию, и как следствие у нее развилось поражение мозга средней тяжести. Она всегда немного отставала от сверстников, но справлялась с учебой и смогла найти работу. Тетя до сих пор работала в овощном магазине недалеко от дома, в котором жила много лет, и это давало ей независимость.

Сидони поджала губы. Она любила свою самовлюбленную и самодовольную маму, которая скончалась несколько месяцев назад, но как та могла поступить столь жестоко со своей милой и простодушной младшей сестрой?

Когда умер отец Сидони, их комфортной жизни пришел конец. Они с матерью остались ни с чем. Сидони пришлось покинуть колледж перед последним курсом.

Переезд в Париж, к тете Жозефине, оказался единственным вариантом для ее матери, Сесиль, чтобы не стать бездомной или – что еще хуже – искать работу. Сесиль была в ужасе. Она привыкла к жизни в комфорте, сравнительной роскоши и надежности, которую обеспечивал напряженно работающий муж, желавший только одного – сделать свою жену счастливой.

Сесиль уговорила свою сестру взять ссуду в банке по залог дома, купленного покойным мужем для беспомощной Жозефины, затем уговорила ее повторно заложить дом. Она потратила все деньги на себя, а теперь тетя Жозефина как оставшийся в живых пользователь счета должна нести ответственность за астрономические долги.

Сидони не собиралась оставлять тетю один на один с бедой. Для начала она перевела все долги на свое имя, и сделала это не задумываясь. Сидони очень рано научилась покрывать мать, и это продолжалось даже после смерти матери.

Теперь ей предстояло перебраться в Париж, чтобы помочь тете выбраться из кризиса. Сидони подавила приступ паники. Она молода и здорова, ей наверняка удастся найти работу, пусть даже черную.

Сидони потеряла место официантки в Дублине прямо перед тем, как уехать в Париж для обсуждения с юристом ситуации тети. Менеджер ресторана с грустью сообщил, что, как и многих других, их ожидает закрытие. Теперь Сидони возвращалась в Дублин только для того, чтобы закончить там свои дела.

Она сжала кулаки при мысли о том, что ее мать всегда думала только о себе…

– Ваше место, сэр.

– Спасибо.

Сидони услышала обмен репликами и подняла голову. Над ней возвышался мужчина. Она моргнула. И снова моргнула. Он был очень высоким и крупным. Узкие бедра оказались на уровне ее глаз. Он снял пальто, свернул его и положил в шкафчик, продемонстрировав плотные мускулы под рубашкой из шелка и пиджаком. Сидони заметила, как порхают вокруг него стюардессы.

Мужчина сказал по-английски с соблазнительным акцентом:

– Я понял, спасибо.

Разочарованные стюардессы ушли, мужчина снял пиджак, а Сидони внезапно поняла, что уставилась на него точно так же, как назойливые бортпроводницы. Она быстро отвернулась и выглянула в иллюминатор, в котором видно было только свинцово-серое парижское небо и персонал аэропорта в светоотражающих жилетах, готовивший самолет к взлету.

Мужчина сел рядом с ней, словно забрав весь воздух, так что его аромат начал дразнить ее ноздри.

Это был самый великолепный мужчина, которого Сидони когда-либо видела. Оливковая кожа, высокие скулы, мощная нижняя челюсть. Короткая каштановая шевелюра. Мужественный рот четкой формы. Но, по мнению Сидони, незнакомца нельзя было назвать симпатичным. От него веяло резкой и бескомпромиссной сексуальностью. Ее обдало жаром. Трудно было предположить, что рядом с ней в экономклассе может лететь такой мужчина.

И тут он заговорил:

– Простите.

Его голос был таким глубоким, что вибрировал в ее груди. Сидони сглотнула и сказала себе, что это ненормально: он не может быть настолько хорош. Молодая женщина повернула голову, и при виде его лица, в нескольких сантиметрах от нее, сердце ее остановилось. Он действительно был великолепен. И даже больше. Мужчина показался ей знакомым, и Сидони гадала, не является ли ее сосед знаменитой моделью. Или, может, звездой французского кино?