Оливия Гейтс: Когда страсть разгорается вновь

– Ну и ну, вот спасибо! Я и сама могу позаботиться о сохранении своего достоинства. А теперь я поеду, и если ты последуешь за мной, то позвоню в полицию.

Ричард совсем не ожидал такой враждебности, учитывая то, что в момент их расставания Изабелла рыдала так, словно у нее вырывали сердце. Но сейчас она бросала ему вызов, и от этого кровь по его венам забурлила с порочной веселостью. Что ж, он заставит ее удовлетворить каждую его прихоть.

Он одарил ее своей фирменной улыбкой, способной обратить в дрожь и монстров.

– Если ты уедешь, я не стану тебя преследовать. Я постучу в дверь твоих друзей и расскажу им, с кем на самом деле они собираются начать бизнес. Андерсоны вряд ли придут в восторг, когда узнают, что ты была – и, возможно, еще остаешься – женой наркобарона, работорговца и международного террориста.

Изабелла вглядывалась в эту безжалостную, неумолимую силу, которая заслоняла собой мир. Когда он материализовался перед ней, как огромная глыба, принимая форму донельзя ненавистного существа, ее сердце чуть не разорвалось.

Но она пережила так много ужасов и ей всегда столько нужно было защищать, что ее механизмы выживания постоянно находились в повышенной боевой готовности. И все равно ее пригибало к земле от ужаса.

Ричард. Здесь. Из глубин темного, отвратительного прошлого. Мужчина, который соблазнил, использовал… и чуть не погубил ее.

Сейчас Изабелла казалась сильной и цельной, но, несмотря на все усилия, ей не удавалось заделать глубокие трещины, оставленные Ричардом в ее душе. Она только что приблизилась к тому, чтобы по-настоящему начать все с нуля. И тут будто из ниоткуда появился он.

Это потрясло Изабеллу даже больше, ведь она только что думала о нем. Словно наколдовала его. Собственно, да прекращала ли она когда-нибудь вспоминать о нем?

Существовало лишь одно объяснение его возвращения. Это была случайность. А как могло быть иначе после восьми прошедших лет?

И раз их встреча была совпадением, она решила удрать, считая, что мужчина, который использовал ее, а потом бросил на произвол судьбы, просто пожмет плечами и пойдет дальше.

Увы, он не только не растворился в ночи, как жуткий призрак, но и выдвинул свой абсурдный ультиматум.

Много лет назад, зная, что никогда не сможет простить Ричарда, Изабелла все же долго искала объяснение его поступкам. Позже она поняла, что ради достижения своих целей он мог переступить через кого угодно. Она и все, чем он с ней занимался, были частью какого-то задания.

Но теперь, с наслаждением угрожая разрушить все, что она с таким трудом выстраивала последние восемь лет, он действовал исключительно ради собственной забавы. Мужчина, которого она когда-то любила, из хладнокровно-прагматичного ублюдка превратился в монстра.

– Только не надо так пугаться.

Его глубокий баритон захлестнул ее снова. Годы превратили тридцатичетырехлетнего полубога чувственности в самого что ни на есть бога – правда, злобы и порока. Он по-прежнему источал сексуальность и пускал в ход принуждение – теперь обе эти черты подчеркивали преумножившаяся сила и зрелость.

– У меня нет желания выводить тебя на чистую воду. – От его голоса волосы у нее на голове зашевелились. – Если ты подчинишься, твоя тайна не раскроется.

Призывая всю свою бесстрастность, Изабелла вскинула голову:

– А почему ты думаешь, что я не рассказала им все?

– Я не думаю. Я знаю. Ты зашла бы очень далеко, чтобы сохранить свой новый имидж святой Сандовал. Разумеется, ты сделаешь все, что бы я ни потребовал, чтобы никто, начиная с Андерсонов, никогда не узнал, кто ты на самом деле.

– Кто я? Ты говоришь так, будто я – какое-то чудовище.

– Ты замужем за чудовищем. Так что ты того же сорта.

– Я не замужем за Калебом Бертоном. Вот уже восемь лет.

Тень проскользнула в глубине его холодных, как сталь, глаз. Но его тон остался пренебрежительным.

– Значит, речь идет о прошлом. Полном преступлений.

– У меня никогда не было судимостей.

– Твои преступления остаются преступлениями, даже если тебя не поймали.

– А как насчет твоих преступлений? Давай поговорим о них.

– Давай не будем. Это обсуждение займет месяцы, потому что их – несметное множество. Но меня нельзя уличить. Зато твою вину с легкостью можно доказать. Ты точно знала, как твой муж сколотил баснословное состояние, и не предприняла ни малейшего усилия, чтобы изобличить его, что делает тебя соучастницей всех его преступлений. Не говоря уже о том, что ты прикарманила миллионы его кровавых денег. Только по этим двум обвинениям тебе может светить десять – пятнадцать лет в тюрьме строгого режима.