Оливия Гейтс - Когда страсть разгорается вновь

Как только Роуз закрыла дверь, Ричард вышел из машины.

В свете тусклых уличных фонарей фигура Изабеллы сияла в светлом летнем пальто, накинутом на легкое платье. Копна темных шелковистых волос развевалась, спадая на лицо, а глаза Изабелла опустила, роясь в сумочке.

Ричард подошел к ней:

– Разрази меня гром, если это не Изабелла Бертон!

Она ошарашенно остановилась на полном ходу, и ее всполошенное резкое дыхание эхом отозвалось в ночной тишине. Потом она вскинула голову и взглянула ему в глаза.

Будто стрела поразила его в самое сердце.

Его внезапное появление, казалось, потрясло ее еще сильнее. Наверное, останови ее призрак, чтобы спросить, который час, и то она не выглядела бы более потрясенной… или испуганной.

– Что… Черт возьми, откуда ты?..

Она осеклась. Словно не нашла слов. Или дыхания, чтобы их произнести. Ричард был потрясен не меньше… своей собственной реакцией. А он-то думал, что при виде нее ничего не почувствует…

Она изменилась. Почти до неузнаваемости. Тем более странно, что он мгновенно узнал ее на том видео. Ее лицо утратило округлость молодости, превратившись в шедевр утонченности. Если она и была неотразима прежде, теперь ее чары стали совсем неодолимыми.

Но ее глаза изменились больше всего. Те самые глаза, которые, как он когда-то думал, открывали дверь в волшебный мир ее существа. Они сияли тем же неповторимым изумрудно-топазным хамелеоновым цветом, но теперь, словно под пеленой потрясения, казались бездонными, темными. И полными горя.

Она прикрыла глаза, прервав этот гипноз.

Ричард стиснул зубы и сам опустил глаза, пробежав взглядом по ее фигуре. Даже через просторную одежду ее тело все еще будоражило его. Как и всегда, оказываясь рядом с ней, он изнывал от страсти.

Дуновение ветерка подхватило исходивший от нее аромат и обдало им Ричарда, будто наполнив его тело расплавленной сталью. Одно в ней точно не изменилось – эта квинтэссенция благоухания и женственности.

Скованный твердостью, он снова взглянул на Изабеллу, сгорая от желания прочесть ее реакцию. Благодаря ее статной фигуре их глаза словно оказались на одном уровне, хотя даже на высоких каблуках Изабелла была значительно ниже его высоченной, под два метра, фигуры.

– Ричард. – Она формально кивнула, будто приветствуя кого-то малознакомого. А потом просто обошла его и двинулась к своей машине.

Вскинув бровь, он позволил ей пройти мимо.

Вот так. Открытая атака оказалась не такой эффективной, как он рассчитывал. Она справилась с потрясением от этой встречи быстрее его.

Конечно, она считала любого, кто знал ее настоящую персону, серьезной угрозой. Опасность, исходившая от него, и вовсе была неизмеримой. Если бы Изабелла ожидала встречи с ним, вряд ли отделалась бы от него так быстро.

Что доказывало: она изначально не связывала его с Роуз и уж точно пришла сюда не по его душу. Но это ничего не меняло.

Что бы ни привело ее сюда, она этого не получит.

Он смотрел перед собой, слушая ровный перестук ее удаляющихся каблучков, и мрачная улыбка кривила его губы.

В прошлом ушел именно он. Но приняла решение она. И теперь он забавлялся, позволяя ей думать, что выбор по-прежнему оставался за ней. Пусть она считает его появление стечением обстоятельств, которое не повлечет негативных последствий. Скоро он лишит ее этой иллюзии.

В прошлый раз он не мог идти против ее воли. На сей раз он заставит ее делать то, что хочет он. А хотел он в данный момент одного: изведать ее прелестей еще раз. И он решил отложить свою главную цель до тех пор, пока не удовлетворит страстное желание, снова взревевшее внутри при виде Изабеллы.

Услышав, как она открыла дверцу машины, Ричард повернулся.

Изабелла пошатнулась, когда он подошел сзади и тихо сказал:

– Я поеду впереди. Следуй за мной.

Направляясь к своей машине, припаркованной чуть дальше, он спиной чувствовал ее взгляд. Открывая дверцу, обернулся, как раз вовремя, чтобы заметить ее реакцию.

– Какого черта… – Она запнулась, словно ей было больно говорить.

Он вздохнул:

– Запас моего терпения на эту ночь иссяк. Поезжай за мной. Сейчас же.

Она взглянула на него, сверкнув глазами, и вновь обрела дар речи. Это был не бархатистый ласковый голос, эхом отзывавшийся в его голове восемь бесконечных лет, а острый, как лезвие, тон.

– И не подумаю.

– Мое требование – проявление вежливости. Я даю тебе шанс сохранить достоинство.

Рот Изабеллы удивленно приоткрылся, но она тут же с издевкой бросила: