Эль Кеннеди - Ошибка

– Не оплошаю, – хрипло говорю я.

– Вот и отлично. Расскажешь мне, что да как, когда я позвоню тебе через две недели. После того, как закончится детоксикация, не раньше. – Его голос тоже звучит хрипло. – А теперь проваливай, Джон. Твой брат сказал, у тебя куча дел сегодня. Джеффри, мы скоро поговорим.

Папа поворачивается и уходит, из коридора доносятся звуки его тяжелых шагов, направляющихся в сторону его спальни. И внезапно я ощущаю себя настолько же потрясенным, насколько выглядит таким Джеф, и мы снова несколько минут смотрим друг на друга разинув рты.

– Думаешь, это он серьезно? – спрашивает Джеф.

– Похоже, что так. – Старые сомнения возвращаются, и я отвечаю с осторожностью. – Как по-твоему, в этот раз ему удастся удержаться?

– Блин. Надеюсь.

Да, и я тоже. В прошлом отец слишком часто обманывал наши надежды, давая нам обещания и объявляя о своих решениях. Язвительный голос внутри меня говорит, что этот же самый разговор ждет нас через год, или два, или пять. И может, так оно и будет. Вполне возможно, что папа решит протрезветь, но вернется через шесть месяцев домой и снова начнет пить. А может, и нет.

Но как бы то ни было, сейчас я свободен.

Осознание этого чуть не сбивает меня со стула, обрушившись словно цунами. Мне не придется переезжать сюда в мае. Не придется работать здесь. Папа оформит инвалидность, мастерскую продадут или кто-то другой будет управлять ею до возвращения Джефа, а я буду свободен .

Я так быстро вскакиваю на ноги, что брат вздрагивает.

– Мне пора. Моя девушка ждет меня в машине.

Он моргает:

– У тебя есть девушка?

– Ага. Но я познакомлю вас в другой раз. Мне действительно уже пора.

– Джон. – Его голос останавливает меня у дверей.

– Да?

– Ты же подаришь мне свой свитер с автографом, когда попадешь в команду?

Я широко улыбаюсь:

– Еще бы, черт побери!

Я выхожу из кухни под громкий смех моего брата и вылетаю из дома. С крыльца мне видно Грейс: она сидит в пикапе, закинув ноги на приборную панель и уткнувшись носом в учебник. Наверное, она боковым зрением заметила, как распахнулась дверь, потому что поднимает голову и поворачивается в сторону дома. Я, должно быть, сияю как идиот, потому что ее сладкие губы тоже изгибаются в улыбке.

Я быстро сбегаю по ступенькам крыльца и несусь к пикапу. На улице по-прежнему пасмурно. Деревья зловеще раскачиваются из стороны в сторону. Тяжелые тучи темным роем проплывают над головой, отчего небо кажется скорее черным, нежели серым.

А вот мое будущее еще никогда не было таким светлым.

Два года спустя

Боже, VIP-зона в «ТиДи-Гарден» просто потрясающая ! Я чувствую себя королевой, восседающей на троне перед своим королевством, когда подаюсь вперед в мягком кресле и обвожу взглядом огромную арену. Трибуны набиты ревущими хоккейными болельщиками, среди черно-желтого моря то тут, то там появляются всплески белого и голубого – это тоже присутствующие на матче болельщики «Шаркс» [26].

– Впечатляет , да? – шепчет мне на ухо Ханна, и я понимаю, что она специально старается говорить как можно тише, чтобы троица жен хоккеистов, которые стоят в пяти шагах от нас и пьют пиво, не стала дразнить нас по поводу нашего нового статуса. По крайней мере, моего точно. Это первый сезон Логана за «Бостон» – после окончания колледжа он еще год играл в АХЛ, прежде чем «Брюинз» решили взять его в команду и подписали с ним контракт.

Гаррет присоединился к команде еще в прошлом году и отлично проявил себя в сезоне. Поэтому мне казалось, что сейчас Ханну можно считать ветераном, но когда нас провели в частную зону, она призналась мне, что всегда сидела на трибуне, потому что ее очень пугало находиться здесь одной.

Мы не устаем восхищаться всем подряд с тех пор, как вошли сюда. Стоит только остальным отвернуться, как мы обе тут же начинаем охать и ахать по поводу очередного чуда. Здесь есть свой бар. На гранитной столешнице расставлены разные деликатесы. А места? А вид? Ни одна деталь не остается незамеченной нами.

Надеюсь, после пары матчей мы научимся сдерживать себя, но я не уверена, что когда-нибудь смогу привыкнуть к такой роскоши.

– Мне все еще кажется, что вот-вот появится охрана и выставит нас вон, – шепчу я Ханне в ответ. – Никогда не чувствовала себя настолько не в своей тарелке.

Она тихонько хихикает:

– Я тоже. Но мы привыкнем. – Ее зеленые глаза осматривают каток под нами. Хоккеисты еще разогреваются перед матчем, и сразу же становится понятно, когда ее глаза находят Гаррета – лицо Ханны тут же озаряется.