Ровена Коулман: Моя дорогая Роза

Роза в страхе и смятении отерла лицо от капель дождя, проведя лбом по своему плечу, и замерла. Раздался лязг отодвигаемого засова, затем щелкнул замок. Массивная деревянная дверь слегка подалась внутрь, образовав узкую щель, из которой на улицу хлынул поток желтоватого света, выхватившего из темноты струи дождя, и его капли заискрились яркими огоньками. В щели возникло лицо женщины – плоское, невыразительное, без возраста. Мгновение она молча созерцала промокших насквозь мать и дочь, потом отступила на шаг и приоткрыла дверь шире, этими действиями приглашая Розу и ее дочку войти.

– И все равно это в нарушение всех правил! – попеняла она Розе, когда та переступила порог. – Стучаться в дом, когда заблагорассудится! А? И каково это слушать другим постояльцам?

– Каким другим? Что ты выдумываешь? У тебя сейчас нет никаких постояльцев! – хорошо сложенный бородатый мужчина лет шестидесяти в нижней рубашке и спортивном трико с улыбкой взглянул на Розу. – Не пугайтесь, душенька! Она у нас не страшная. Меня зовут Брайан. А это моя дорогая женушка Дженни. Дженни! Отведи их наверх в комнату и дай им полотенца. А я сейчас приготовлю вам чего-нибудь горяченького выпить, – улыбнулся он Розе. И наклонился к Мэдди: – Будешь пить горячий шоколад, детка?

Мэдди еще теснее уткнула личико в плечо матери, ее озябшие пальчики вцепились в материнскую одежду.

– Большое спасибо! – ответила за дочь Роза. – Вы очень добры! Мы совсем не против того, чтобы выпить по чашечке горячего шоколада. Правда, Мэдди? – ей хотелось для закрепления успеха продемонстрировать вежливость дочери, но не вышло. Не стоило даже пытаться – Мэдди с незнакомыми людьми не шла на контакт, это Роза отлично знала, и сейчас поведение ее дочери было обычным свойственным ей поведением. – Мы очень вам благодарны, – с теплотой в голосе проговорила она, дабы первые минуты их пребывания в качестве постояльцев не стали последними или же омрачились капризами «милой девочки».

– Вот и отлично! – снова улыбнулся Брайан. – Пойду займусь! Или вначале поднять в комнату ваши вещи?

– Нет… спасибо! Дело в том… что… никаких вещей у нас нет…

Роза виновато улыбнулась и слегка тряхнула локтем, на котором болтался бумажный пакет:

– Вот, собственно, все наши вещи!

Дженни удивленно вскинула брови, и по ее лицу разлилось скептическое выражение. Да уж! Чует ее сердце, хлопот не оберешься с такой постоялицей!.. Даже если учесть, что сейчас она единственная в их гостинице.

– Обычно я прошу внести плату за номер вперед, – строгим голосом проинформировала она, явно пытаясь отыграть дебют в их первой партии – взятия штурмом гостиницы – в свою пользу. – Двадцать пять фунтов за ночь. Деньги-то у вас есть? – Она внимательно посмотрела на Розу. А что? Случается всякое, говорил ее взгляд.

– Да… я…

Роза попыталась сунуть руку в карман юбки, другой все еще держа Мэдди.

– Да оставь ты ее в покое, женщина! – не выдержал Брайан. – Разберемся с деньгами утром. А сейчас я провожу вас…

Мужчина бросил вопросительный взгляд на гостью.

– Меня зовут Роза. Роза Притчард. А это – Мэдди.

– Вот и отлично! – мужчина повернулся к жене. – Малышку надо срочно уложить в постель.

– Почем я знаю, кто они! Еще, чего доброго, прирежут нас! – пробормотала Дженни себе под нос, но так, чтобы ее слова услышали все.

– Пожалуй, она слишком устала, чтобы начинать резать нас прямо сейчас! – примирительно улыбнулся ей муж. – Кончай нагнетать страх и веди гостей в комнату.

Роза стала подниматься вслед за хозяйкой по лестнице, стараясь держаться от нее на почтительном расстоянии. И лишь тут заметила, что на женщине весьма откровенная ярко-розовая ночная сорочка, плавно повторяющая изгибы ее довольно-таки не субтильного тела. Женщина энергично шагала вверх по крутым ступенькам, и взгляду тех, кто шел сзади, время от времени открывались ее крепкие ноги с ямочками возле коленок и пухлыми бедрами.

Внезапно Розу обожгла мысль: а ведь эти муж и жена тоже вполне могут оказаться убийцами!.. Господи, что за мысли… Это все ее нервное перенапряжение и автомобильная гонка под ночным небом. Да и кем бы ни оказались хозяева, думать о чем бы то ни было она сейчас не в состоянии. И уж тем более что-то немедленно предпринимать… Столько часов за рулем, да еще после всего, что случилось! Нет, у нее не хватит физических сил снова куда-то бежать. Второй раз за одни сутки? И для совершения этого, первого в ее жизни побега ей потребовались все ее силы и много лет, чтобы на него решиться. Можно сказать, она почти всю жизнь собиралась совершить этот отчаянный шаг.