Эрих Нефф - Опера Цюаньшан

Лучшая жизнь? Сань-Сань была не уверена, что ей этого хочется. Она вполне была счастлива здесь, в Гуанчжоу. И как же теперь её парень, Лин Чао? Они ведь уже занимались любовью, строили совместные планы на будущее… Сань-Сань посмотрела на отца, ища его поддержки, но он, похоже, полностью смирился с непреклонной волей жены, желающей обустроить счастье дочери по своему разумению.

Так странно было слышать слова, словно произнесённые чужими губами:

– Да, мама. Я поеду в Америку.

Сань-Сань сама не знала, почему она так сказала. Но она это сказала, хотя душа была не на месте.

А может, она на самом деле хотела пуститься в отчаянное приключение.

Всё произошло так быстро.

Лайнер компании «Эйр Чайна» подлетал к Сан-Франциско, а Сань-Сань всё ещё никак не могла прийти в себя. Она сидела в середине салона, возле иллюминатора. Под крылом самолёта была видна россыпь мерцающих огней огромного города. Семейная пара, сидевшая впереди, говорила по-английски. Сань-Сань силилась разобрать слова, но, хотя она четыре года изучала английский язык в университете, для неё разговор был похож на бессвязное бормотание. Сидевшая рядом женщина спала, сжимая в руках глянцевый журнал, который начала читать во время перелёта.

Сань-Сань чувствовала себя одиноко. Она подумала о своих родителях. Чем они сейчас занимаются? Думают ли о ней? Как там Лин Чао? И кого взяли в магазин на её место? Зачем только она согласилась уехать? Глаза Сань-Сань наполнились слезами.

В аэропорту стало не до слёз. Сань-Сань едва понимала, о чём спрашивают люди в форме, чего они от неё хотят. В конце концов они перестали её мучить и отпустили. Сань-Сань вышла из здания терминала, нашла стоянку такси, где было много одинаковых жёлтых машин. Она села на заднее сиденье такси, назвала водителю адрес.

Улицы были забиты машинами, хотя час был уже поздний. Огромные здания, размером с целый квартал, нависали над улицей как холодные, равнодушные гиганты. Гуанчжоу – тоже очень большой город, но он был совсем не такой, тёплый и по-человечески дружелюбный, несмотря на все недостатки.

Китайский квартал поразил Сань-Сань невероятно. Удивил снующей по улице пёстрой толпой, домами с черепичной крышей, пагодами, но более всего – вывесками на китайском языке. Таксист опустил стекло в дверце, и Сань-Сань услышала стаккато разговоров на кантонском диалекте.

А потом она оказалась на задворках китайского квартала, возле прачечной, и рядом стоял совершенно чужой человек, который должен был стать её мужем. Его звали Гэри Цюань, и это всё, что Сань-Сань знала о нём. Он распахнул дверь, следующую за прачечной, жестом поманил Сань-Сань за собой. Она последовала за ним робкими, семенящими шагами. Гэри включил свет, указал на открытую дверь в комнату. Сань-Сань увидела застеленную кровать, низенький столик и стоящую на нём лампу. Возле одной стены стоял платяной шкаф, возле другой – комод со множеством ящичков.

– Это – твоё, – Гэри самодовольно указал на шкаф, сколоченный из кое-как обработанных сосновых досок.

Перед шкафом, такой же неказистый, стоял простой деревянный стул. И ещё было пыльное зеркало на стене.

– Я купил его для тебя.

Гэри говорил с таким жутким кантонским акцентом, что Сань-Сань едва могла его понять.

– Наверное, у нас с тобой разные диалекты, – сказала Сань-Сань. – Может быть, лучше нам говорить по-английски?

Гэри повторил только что сказанное. Его английский был немногим лучше, но Сань-Сань было просто невыносимо слушать настолько ужасный кантонский, в особенности от человека, с которым ей теперь предстояло провести всю свою жизнь.

– Я владею этим местом, – сказал Гэри, с горделивой улыбкой поводя руками вокруг. – Этой квартирой и прачечной по соседству.

«Неужели он этим похваляется?» – подумала Сань-Сань. А вслух произнесла, стараясь показать, что очень впечатлена:

– Тебе есть чем гордиться.

– Да, – Гэри ещё больше раздулся от самодовольства. А потом вдруг сказал, как само собой разумеющееся: – Нам пора отправляться в постель.

Эти слова поразили Сань-Сань как гром среди ясного неба. Как так можно? Ни времени, чтобы как следует познакомиться друг с другом, ни ухаживаний, ни романтики – совсем ничего.

– Мне нужно в туалетную комнату, – пробормотала она, отчаянно смущаясь, но терпеть уже просто не было сил.

Гэри махнул рукой, указывая на дверь.

– Это вон там.

Сань-Сань поспешно вбежала в туалет, закрылась на защёлку. Сидя на унитазе, она нервно поджимала пальцы ног. Закончив, задержалась в туалете на несколько минут, просто чтобы прийти в себя и успокоиться. Будь её воля, она бы вовсе не стала оттуда выходить.