Одри Карлан - Calendar Girl. Никогда не влюбляйся! Март

– А бизнес? – поддел ее Гектор. – Как насчет этого? Полагаешь, семейная компания вроде «Фазанос» не потеряет лицо, если выяснится, что всем заправляет гомосексуал?

– Работа есть работа, – пожала плечами Анджелина. – Если честно, мне плевать, что подумают деловые круги.

– Но Тони нет, – вздохнул Гектор. – Для него это все.

Положив руку на колено Гектору, я вмешалась:

– Нет, думаю, тут ты ошибаешься. Ты для него все.

Гектор внезапно вскочил.

– Без обид, Миа, но если бы это было так, тебя бы здесь не было.

С этими словами он вышел из примерочной.

Встав с пола, я устало опустилась в кресло рядом с Анджелиной.

– Ну и бардак.

– Ага. Я подозревала уже давно, но сейчас впервые почувствовала, что мне надо вмешаться. Миа…

В ее голубых глазах, так похожих на глаза Тони, блеснули слезы.

– Мама в самом деле считает, что ты – та самая. И она убеждена, что должна немедленно вас поженить, чтобы ты могла заняться производством наследника.

При последних словах она прикусила губу и отвела взгляд.

– Послушай, все в порядке. Я поговорю с Гектором и Тони. Мы что-нибудь придумаем. Все будет нормально. Я могу изобразить грандиозную ссору и расставание или что-то в этом роде. Не надо так переживать.

– Дело не в этом. Просто мы с Рокко какое-то время пытались завести детей, и пока безрезультатно. Мама об этом даже не спрашивает. Ее интересует только Энтони и его сын, которому можно передать фамилию.

Я похлопала ее по спине.

– Наверное, это сложно. Всегда чувствовать себя второй скрипкой в оркестре.

Анджелина фыркнула.

– Нас пять, Миа, – сказала она до странности усталым и безжизненным голосом. – Кто-то всегда второй, третий, четвертый или пятый. Просто Тони вечно первый.

Я услышала ее и поняла. После ужина с их семьей и после того, как на моих глазах мама Мона хлопотала над своим сынком и внуками, меня уже мало удивило, что Тони нанял девушку из сопровождения, чтобы обмануть мать. Это лишь показывало, какую власть над семьей имеет эта женщина.

– Так что, по-твоему, мы должны предпринять?

Анджелина встала и подняла с пола вещи, которые мы отобрали. Я начала одеваться в то, в чем приехала сюда.

– Пока не знаю, что делать с мамой. Лига как-нибудь переживет. Что касается бизнеса – мы наймем Тони отличного пиарщика. Того, кто сможет подать гомосексуализм Тони под таким соусом, что газетчикам нечего будет ловить. Я руковожу маркетингом и могу устроить мозговой штурм со своей командой, выработать пару-тройку идей. В любом случае, это наша семейная компания, – с каждым словом ее голос звучал все уверенней. – Конечно, новости о том, что глава компании – гей, могут породить какое-то количество сплетен, но у нас хороший товар. Мы не разоримся и не потеряем большую часть клиентов. Людям нравятся мамины рецепты, а цены остаются вполне приемлемыми для рабочего класса.

– У вас невероятно вкусная еда. Лучшая итальянская еда из той, что я пробовала.

– Вот именно! Просто Тони надо отучиться от привычки всем угождать. Делать всё для всех. Понимаешь?

Вместо ответа я кивнула. Все так и было. Я понимала. И даже лучше, чем готова была признать перед чужой, в сущности, женщиной. С того самого дня, как моя мать ушла, я старалась удержать нашу семью на плаву. Делать все, что возможно и невозможно.

Помогать папе, пока он пропивал последние мозги. Нет проблем, Миа с этим разберется.

Помогать Мэдди со школой. Да, я делала с ней домашние задания и засиживалась допоздна, пытаясь нагнать собственную домашку. Но Мэдди всегда была важнее.

И больше того, я кормила родных и обеспечивала им крышу над головой. В шестнадцать лет я вкалывала, как лошадь, обслуживая столики в казино, чтобы нам было на что прожить. Иногда по вечерам я приносила домой остатки еды из буфета, прежде чем персонал заменял все блюда для следующего игрового дня. В те ночи мы уж точно наедались до отвала. Даже папа хлопал меня по спине и тянул «отличная работа» своим пьяненьким тенорком.

И, конечно же, все это я делала еще до того, как мне исполнилось восемнадцать. Черт, да к восемнадцати я проработала на стольких работах, что вполне могла выйти на пенсию. Даже сейчас я пошла в сопровождение, чтобы вытащить своего папашу из долговой петли. И, говоря откровенно, у меня не было ни малейшего права учить кого-либо жить, потому что свою собственную жизнь я благополучно спустила в сортир. Однако все это менялось. Мало-помалу становилось лучше. Теперь у меня завелись деньги. И появились люди, которым я была небезразлична. Мэдди, Джинель, Милли, Уэс и даже Алек помогли бы мне выбраться из любой передряги. Это было неоценимо. И мне нравились Тони и Гектор. Я твердо верила, что они предназначены друг для друга.