Сара Ларк: Цветы из огненного рая

Карл направился к двери. С сожалением и завистью он бросил последний взгляд на класс, а когда он посмотрел на Иду, учителю показалось, что в его глазах промелькнуло нечто похожее на нежность.

Девочка Карлу нравилась. Иногда, когда он работал в полях и ничто не мешало ему размышлять, он позволял себе помечтать. В такие моменты он видел себя взрослым молодым человеком и в своем воображении сватался к Иде Ланге, заводил с ней семью и каждый божий вечер возвращался к ней, а она ждала его. Каждый день он слышал ее нежный голос, каждое утро в школе он первым делом смотрел на ее гладкие и мягкие волосы, ее красивое и доброе лицо. Иногда у него появлялись и греховные мысли, но их Карл себе строго-настрого запрещал. В принципе, он должен был запретить себе и безобидные грезы о совместном будущем с этой девочкой, поскольку им не суждено исполниться. Даже если бы Ида однажды ответила на его чувство – а повода думать, что когда-нибудь такое случится, она ему не давала, – ее отец ни за что не одобрит союз с сыном поденщика. Это было вполне понятно, и Карл не сердился на Якоба Ланге за это. Он и сам не хотел бы, чтобы Ида жила так, как живет его мать.

Семья Йенш едва держалась на плаву. Отец Карла, его мать и вот теперь и он сам день-деньской трудились на полях помещика или брались за другую работу. Платили им пфенниг в час, но только мужчинам, а зачастую они не получали даже этих денег, поскольку с ними рассчитывались натурой. Вот и сегодня Карл вряд ли увидит звонкую монету, после того как выкопает последний картофель, проведя на этом поле десять часов. Скорее всего, нанявший Карла хозяин отправит его домой с мешком топинамбура…

Принимаясь за работу на чужой земле, Карл предавался невеселым мыслям. Наверное, Петеру Брандманну, плотнику, недосуг самому убирать урожай, а его сыновья Оттфрид и Эрих, судя по всему, не успели сделать это во время осенних каникул. Впрочем, удивительно, что они не справились: Брандманн, подобно другим малоземельным крестьянам, имел всего один морген [3]земли. Половину его занимало картофельное поле, а другую половину – огород, который энергичная жена Брандманна обрабатывала самостоятельно. Карл выкопает весь картофель всего за пару дней. Но Эрих еще маленький, а Оттфрид и в школе не блистал. Наверное, они не слишком старались.

Подобные мысли заставляли Карла еще быстрее махать мотыгой, чтобы дать хоть какой-то выход клокотавшей в душе ярости. Он чувствовал гнев постоянно с тех самых пор, как отец приказал ему уйти из школы. А ведь Карл никогда не отказывался от отцовских поручений. Мальчик прекрасно знал, что семья нуждается в деньгах. Он проводил в школе всего несколько утренних часов, и это не мешало ему зарабатывать. Он мог бы наверстывать упущенное во второй половине дня, да и вечером тоже что-то наверняка нашлось бы! Даже грядущей зимой! Парень с размаху швырял выкопанный картофель в корзину.

Только через полчаса Карл немного успокоился, вытер пот со лба и закусил губу. Нет, он не имеет права злиться на отца. В холодное время года достаточно сложно найти работу в дневные часы. После захода солнца всякий труд в крестьянских дворах и ремесленных мастерских прекращался. Да и не требовались обычно поденщики в этих мастерских. В них вполне справлялись сами владельцы, малоземельные крестьяне, или их подмастерья, а после школы им помогали собственные дети, изучавшие также и ремесло. Он же никогда не сможет ничему научиться…

Преисполнившись разочарованием, Карл снова вонзил мотыгу в черную землю. Единственной надеждой для него оставалась духовная семинария, о которой как-то говорил учитель Бракель. Однако теперь с этим тоже покончено. Карл держался изо всех сил, но в конце концов на глаза навернулись слезы. Он решительно вытер их рукавом. Мальчики не плачут. А добрый христианин принимает свою судьбу со смирением…

Солнце поднялось уже высоко. Дети возвращались из школы, пробегая мимо поля Брандманна, – в основном это были дети крестьян, дворы которых располагались между деревней и помещичьим замком. Дома, мастерские и небольшие наделы ремесленников теснились вокруг центра деревни, где стояли церковь и школа. Однако кузница Якоба Ланге находилась на самом дальнем краю поселения. Карл поймал себя на том, что высматривает среди школьников Иду. Если она не пойдет другой дорогой, например, чтобы заглянуть в какую-нибудь лавку, возвращаться домой она будет именно здесь.

Вскоре Карл увидел ее брата и сестру: Элсбет бежала вприпрыжку, а Антон с недовольным видом следовал за ней. После обеда он тоже будет работать в поле или, если повезет, в кузнице. Ланге не поощрял безделья, его дети трудились не меньше, чем поденщики. Но они по крайней мере могли надеяться на лучшее…