Луиза Аллен - Грешная девственница

Понадобились целый день и бессонная ночь, чтобы оправиться от потрясения. Лора потеряла надежду, едва успев обрести ее. Подавленная таким известием, молодая женщина следующим утром хранила странное спокойствие. Она приказала собрать дорожные сумки и приготовить экипаж. Все же надо побывать на могилке дочери и не терзать себя, думая о том, что ребенка тайком, без надгробного камня, спрятали среди гробов в семейном склепе.

Прибыв вместе с Меб на ферму, Лора сразу вошла в прочное жилище из серого камня и тут же в порыве чувств забыла все тщательно отрепетированные слова, которые собиралась произнести.

– Я Лора Кэмпион. Мне все известно. Где она? – решительно спросила она, обращаясь к сухощавой женщине.

Та занервничала и стала пятиться назад, затем рухнула в кресло и закрыла лицо фартуком.

Муж встал между Лорой и своей рыдающей женой.

– Он говорил, что никто ничего не узнает. Он сказал, что приходится ей кузеном, так что девочка находится у него по праву.

– Что? – Здесь что-то было не так. Они ведь писали, что ребенок умер…

– Он сказал, что никто ничего не узнает, если мы сообщим о ее смерти и не станем болтать. – Браун покачал головой. Он был потрясен. Ему было стыдно. – Я знал, что нам не следовало так поступать, но он предложил нам большую кучу денег…

– Она не умерла. – Это был не вопрос, а утверждение. Лора уставилась на него, пытаясь понять, что происходит. Он? Кузен? – Расскажите мне все.

На ферму неожиданно явился джентльмен и представился как лорд Уикхем. Он знал все – кто мать девочки, кто платит им за содержание ребенка. Он показал свою визитную карточку, оба фермера видели его экипаж с гербом на дверце. Фермеры не усомнились, что он именно тот, за кого себя выдает. В экипаже сидели респектабельного вида женщина и кормилица. Он предложил Браунам деньги. Они не могли поверить, что денег столько, сколько не заработать за целую жизнь. За это от них требовалось лишь письмом сообщить лорду Хартленду, что ребенок умер.

– Малыши умирают все время, – тихо произнесла миссис Браун, больше не прикрывая свое лицо фартуком. – Все наши дети умерли. Мое сердце было разбито… – Она вытерла глаза. – Видите ли, у меня еще не кончилось молоко. Ее светлость, ваша мать, просила меня кормить малышку грудью.

Брауны жили одни на отдаленном участке земли. Никто не узнал, что у них в доме чужой ребенок. Все было так просто, а Уикхем говорил так властно и убедительно.

– Вам ведь эти деньги могут понадобиться, – говорил Браун. Его обветренное лицо стало непроницаемым, он хорошо скрывал свое горе. – Я знаю, мы поступили скверно, однако дойная корова издохла, а урожай выдался таким скудным, что даже с деньгами, которые ваш отец платил нам…

Лора уже оглядела чистую, тщательно вымытую кухню, пустую колыбель у очага, поседевшую голову миссис Браун. Все ее дети умерли.

– Оставьте эти деньги себе и забудьте о ребенке, о графе, приехавшем в экипаже, обо мне. Только дайте мне его визитную карточку.

Лора достала из своего ридикюля прямоугольную карточку с загнутыми углами и взглянула на нее. Она вытаскивала ее каждый день в течение двух месяцев. Ровно столько ей понадобилось, чтобы выследить Уикхема, изменить свой внешний вид, придумать убедительную легенду для своих слуг и соседей.

Лоре нужны были убедительные доказательства того, что этот мужчина украл ее девочку. Из-за него мать не видела, как выросла малышка, как у нее появился первый зуб, не видела, как она сделала первый шаг, не слышала первое слово, которое произнесла ее дочь. И все по вине кузена Пирса, богатого дипломата Эйвери Фолконера, графа Уикхема. Лоре больше не нужна была визитная карточка из кусочка картонной бумаги: она видела его, этого симпатичного, смеющегося, безжалостного мужчину, которого ее дочь называла папой. Лора смяла в руке визитную карточку. Она размышляла над тем, как перехитрить этого лживого и наглого вора.

– Папа?

– М-м-м? – Ответить «да» было бы рискованно, он ведь мог и не расслышать коварный вопрос, заданный шепотом. Он уже раз обжегся на этом, а теперь в доме было полным-полно котят.

– Папа, когда мне можно будет покататься верхом на лошади?

Эйвери закончил читать письмо и изящным росчерком пера запечатлел под ним свою подпись. Сендерс, его секретарь, взял письмо, посыпал невысохшие чернила порошком и передал хозяину следующий документ.

– Когда я увижу, что твой новый пони достаточно крепко держится на ногах. – Эйвери вернулся к первому предложению и постучал по нему концом гусиного пера. – Сендерс, эту мысль надо выразить более четко. Мне хотелось бы, чтобы мое несогласие с этим предложением не вызывало сомнений.