Патрик Несс: Исчезнувшая в облаках

И тут обвалился потолок.

Огромная балка рухнула ей на голову и сбила с ног. Мир провалился во мрак.

Чуть позже, в отрезке времени, который навсегда останется дырой в ее жизни, чья-то рука помогает ей подняться. Рука эта нежная, но сильная, ей невозможно сопротивляться. Аманда кое-как встает, ее голова раскалывается, а тело покрыто сажей и копотью, но, как ни странно, совсем не обожжено, несмотря на пламя, что бушует вокруг нее.

Она смотрит Кумико в глаза – золотистые и печальные, как рождение мира.

Кумико протягивает руку и кладет ее Аманде на живот.

– Ты не беременна, – говорит она. – Мне очень жаль.

– Я знаю, – отвечает Аманда. – Я сделала тест.

Огонь и дым ревут, но как будто чуть тише, образуя для них безопасный карман в своем вихре.

– Ты думала, это даст тебе связь, – говорит Кумико.

– Да, – отвечает Аманда печально. – Надеялась.

– Но ты и так уже связана. Со многими.

– Не так уж и с многими.

– Этого достаточно.

И Кумико поворачивается к телу на полу. Аманда смотрит туда же – и сразу понимает, кто это – или кто это должен быть , – но на секунду ей кажется, что это уже не важно.

Пламя еще бушует, но уже не так яростно, постепенно сникая и становясь все прозрачнее.

Кумико прижимает ноготь к груди Аманды, проводит по ее джемперу черту. Расползается ткань, а затем и кожа на ее груди. Аманда видит собственное сердце.

Оно больше не бьется.

– О, черт! – говорит она. – О, черт!

Ничего не отвечая, Кумико протягивает руку, извлекает сердце и взвешивает его на ладони.

– Это ритуал прощения, – говорит она, смыкая пальцы над сердцем Аманды. Между пальцев вспыхивает сияние, а когда она вновь раскрывает ладонь, сердца там больше нет. – И это.

Кумико чертит такую же линию на себе, и ее грудь распахивается, обнажая ритм ее золотого сердца. Она извлекает его из себя и плавным движением хочет погрузить во тьму раскрытой груди Аманды.

Аманда хватает ее за руку:

– Мне нельзя. Тебе нельзя…

– И все-таки мы это сделаем. Возьми мое сердце. Прости его. Сделав так, ты простишь нас обеих. И нет ничего, в чем мы обе нуждались бы больше.

Она снова движет рукой, и Аманда не противится. Кумико помещает свое сердце в грудь Аманды, и его золотое сияние пробивается даже сквозь шрам, когда Кумико запахивает рану.

– Но как же ты? – спрашивает Аманда, заглядывая в ее глаза.

– Все закончилось, – говорит Кумико. – Наконец-то. Я свободна.

Они оставляют на полу коридора тело, которое выглядит по-другому. Совсем по-другому, навечно. И Кумико ведет Аманду сквозь пламя, сквозь пылающие стены гостиной и кухни, хотя стены и кажутся нетронутыми огнем и главный враг – дым, не огонь.

Они добрались до края огня – туда, где открылась дверь в мир снаружи.

– Тебе нужно сделать лишь шаг, – сказала Кумико. – Только скажи себе «да».

Аманда вытянула салфетку из пачки на столе и вытерла слезы.

…Внезапно она обнаружила, что стоит снаружи дома перед черным ходом из кухни, вся в саже и копоти, но целая и невредимая. От удара балкой и дыма в легких она еле держалась на ногах, но при виде Джея-Пи словно очнулась от забытья. Она увидела отца, лежащего на траве. По-прежнему неведомо как появившуюся здесь Рэйчел. И вдохнула по-садистски морозный, но гостеприимно-свежий ночной воздух.

Пожарные приехали позже, и их командир с большим уважением в голосе сообщил, что на полу в коридоре было найдено сильно обгоревшее тело человека, погибшего от обрушения потолка или, возможно, от падения из комнаты второго этажа.

Аманда и Джордж плакали вместе. Как потом случалось еще не раз…

– Ты в порядке? – спросили ее.

Аманда плотно закрыла ящик стола и сквозь слезы улыбнулась Мэй:

– Да. Просто… Нахлынуло, сама понимаешь.

Мэй понимающе кивнула:

– Ну, и как тебе в новом кабинете?

– Спокойно. Как я и люблю. У тебя тоже скоро будет свой. Не зря ж я теперь раз в неделю обедаю с властью.

Мэй снова кивнула:

– Слушай, а давай вечером на час позже встретимся? У нашей сиделки сегодня урок кларнета, и я еще не решила, что надеть…

Джей-Пи гостил у отца во Франции; хотя его постоянные сессии с матерью по скайпу и убедили Генри, что даже неделя без дома – это слишком долго, Джей-Пи, несомненно, оттягивался там, как мог. Следующую такую же неделю они запланировали на лето. Поэтому Аманда и Мэй тоже решили гульнуть на всю катушку. Не то чтобы каждая из них ждала этого с нетерпением, но если все закончится дома, на диване с вином и теликом, кому плохо?