Мишель Дуглас - Подлинная красота

– Блэйр?

Оттого, как у него сбился голос, у Блэйр сердце чуть не вылетело из груди. Она огляделась в поисках скамьи или стены, на которую можно присесть, потому что ноги подкашивались; но низкие стены, окружавшие сад при ратуше, были залиты светом из окон, а она предпочитала полумрак.

– Блэйр…

– Ох, Николас. – Она плотнее завернулась в пиджак.

– Только не это, Блэйр. – Он подцепил ее пальцем под подбородок. – Не говори, что тебе жаль и все такое. Рискни сделать то, что хочешь на самом деле.

Блэйр отвела его руку:

– Хватит указывать мне, что делать и что чувствовать!

Он ничего не понимает. Блэйр прерывисто вдохнула. Крики ничему не помогут.

– Николас, послушай меня. Я тебе не подхожу.

Он расставил ноги шире, подбоченился. Темные глаза мерцали в ночи, отражая тысячи звезд. Неожиданно оказалось, что полумрак ни от чего не защищает.

– Потому что у тебя не может быть детей?

Она постаралась не морщиться. Пора Николасу узнать правду.

– Я тебе не говорила, но до мастэктомии я сохранила яйцеклетки.

Он уставился на нее с надеждой в глазах.

– Тогда…

– Но я не уверена, что готова подвергаться новым медицинским процедурам, даже ради ребенка.

Он долго смотрел на нее, а потом спросил:

– Почему ты не сказала раньше?

– Потому что это личное.

Ник сжал ее подбородок, заставляя посмотреть в глаза.

– А поцелуи – не личное?

Она попыталась отступить, но Ник не отпускал; волна жара захлестнула ее тело. Совсем недавно она сидела в дамской комнате, пытаясь удержать слезы от мучительного чувства потери. Но если бы сейчас Ник поцеловал ее…

Он выпустил ее из рук:

– Значит, ты мне солгала.

И она вернулась в реальность.

– Просто не сказала. Я не хочу, чтобы ты связывал со мной какие-нибудь надежды. – В его глазах мелькнула боль, и Блэйр на секунду зажмурилась. – Пойми, нет никаких гарантий, что мое тело примет плод. Мне тридцать шесть. Мое тело сейчас – не то что пять лет назад…

– Блэйр, я…

– Нет. – Она вскинула руку и тут же схватилась за пиджак, грозящий соскользнуть с плеч. – Я вообще не собиралась ничего предпринимать, но Глори и врачи меня уговорили. Глори это успокаивает.

Ник взял ее за руку, словно пытаясь согреть холодную ладонь.

– Принцесса, в этом мире нет никаких гарантий.

Но возможность завести ребенка… или детей… лучше, чем ее отсутствие.

Она покачала головой. Ник сжал ее плечи, пристально глядя в глаза.

– Я готов отказаться от своей мечты, поменять ее ради тебя, потому что я тебя люблю. Блэйр, я лучше проведу жизнь с тобой и без детей, чем с любой другой женщиной и целым выводком!

У нее перехватило горло. Это не может быть правдой.

– Но ты…

Ник легонько встряхнул ее:

– Ты не рискуешь начать жить снова, и тем более любить.

Слова Ника задели Блэйр. Она высвободилась из его рук:

– Ты пришел к этому выводу, потому что я не стала встречаться с тобой?

– Я пришел к этому выводу, потому что ты не признаешь то, что у тебя на самом деле на душе.

В ней что-то надломилось. Ник хочет знать, что у нее на душе?

– Ты не понимаешь, да? Ты не ошибся в своей первой оценке.

Она ткнула Ника пальцем в грудь, и секунду казалось, что он отступит, но все-таки он выпрямился и попытался перехватить ее руку. Блэйр не далась.

– По правде говоря, я много лет – с восемнадцати! – работала в индустрии, где внешность – это все. Все, что я рекламирую, вредно. Ты прав, все это на поверхности. Все, чем я занимаюсь, искусственное. Я сама искусственная.

– Черт, что… – Он взмахнул рукой, и Блэйр отступила сама. – Все это полная чушь! Посмотри, что ты сделала для Стиви и Поппи. Они обе расцвели. Стали увереннее в себе. Ты подарила им веру в себя, и теперь они не принимают ничего меньше того, что заслуживают… – Прервавшись, он сверкнул глазами. – Ты не представляешь, как я тебе благодарен. Ты стала ролевой моделью для всех девочек.

Это просто блеф.

– Ты красивая, сумасбродная, упрямая… но уж никак не поверхностная и искусственная.

– Нет, я именно такая! – Блэйр сгребла его за грудь рубашки и встряхнула. – Все остальное – ложь! Я поверхностная. Я знаю все причины, по которым нельзя судить других по внешности, но…

Ник не пытался высвободиться. Не пытался к ней прикоснуться. Она была так близко, что видела золотые искры в его глазах, чувствовала, как без слов он просит ее довериться.

Подавив всхлип, Блэйр на секунду уперлась лбом ему в грудь, а потом снова подняла голову. Ее пальцы крепче стиснули ткань.