Наташа Дол - Меделин

Эшли, особо не сварливая, начала выказывать свое недовольство:

– Вы что все себе позволяете? – бранилась она. – С вашими кислыми рожами только врагов отгонять! Вы мне так всех клиентов отвадите. Хватит хныкать, жизнь не сахар. Думаете мне слаще живется?! А ну-ка надели широкие улыбки на рот!

– Да, легко ей поучать, -шептались девушки.

– Когда ее саму сюда привезли, она быстро охомутала младшего брата хозяина этой адской забегаловки, женила его на себе и больше ей не пришлось подставлять зад всем этим ублюдкам.

Да, Эшли оказалась смышленой, и, завидя легкую добычу в виде неказистого парня, на которого даже шлюхи не хотели смотреть, быстро его затащила под венец. А через год в перестрелке его брата пристрелили и прибыльное заведение досталось ее мужу. И кто тут с тех пор больше распоряжался, она или он, уже мало кто понимал. Но дело шло, клиентов было всегда набито, комнаты девушек не пустовали и часто самые привлекательные приходили к Эшли заплаканные, с отекшими засосами, прося дать им хоть часика два на перерыв, иначе они просто не встанут с постели живыми. Эшли отправляла их в чулан отлежаться на тюфяках и давала бутылку рома, чтобы они выпили и расслабились. Девчонки пили, пуская бутылку по кругу, жалуясь друг другу на дикие выходки мужланов, до тех пор, пока не начинали пьянеть и острить, ехидно шутить над их недостатками. В такие минуты смеха им начинало казаться, что не ими управляют, а они сами себе хозяйки, в чьих руках крутятся тонкие нити мужиков- марионеток. После таких похмелий девушки снова возвращались к работе и уже не чувствовали себя заезженными кобылами. И Эшли прекрасно это понимала, и потому не жадничала и щедро одаривала своих работниц дорогими сортами алкоголя, а на выходные выдавала каждой по 50 пенни на сладости. Для каждой девушки она откладывала по пенни в неделю на тот случай, если вдруг однажды кому-то придется покинуть этот приют. В редких случаях отчаявшимся проституткам удавалось сбежать с каким-то погонщиком скота, если парень оказывался способным взять на себя ответственность за падшего ангела. Эшли давала ей в дорогу те скопления, чтобы если вдруг парень передумает, разбитое сердце не разорвалось полностью и несчастная снова могла вернуться. Но не все из них возвращались. По слухам, некоторых убивали ревнивые любовники, припоминая им их неприличное прошлое.

Так что девушки, даже в отчаянии, боялись оставить единственный уголок на планете, где им были рады.

– Меди, – позвала хозяйка помощницу и протянула ей блюдо с дымящейся кукурузой в масле. – Отнеси в чулан девчонкам, пусть не пьют на пустой желудок.

Меделин поспешно понесла закуску, лавируя между шатающимися клиентами у барной стойки.

– Вот не успеете оглянуться, как объявят очередной аукцион и не останется от нее совсем ни рожи ни кожи, – услышала девочка огрызок разговора, но не придала ему значения, еще не ведая о торгах по случаю продажи девственности.

– А, вот и ты, иди сюда, – завидя Меди, позвала ее горбоносая Джудит. Ее рука сразу потянулась к пустой оловянной кружке, а другой она уже наклоняла пустую на треть бутылку виски. – На, попробуй, вдруг втянешься и составишь нам компанию, – и протянула девочке.

Та покосилась на окружающих и втянула голову в плечи, поджав губы, словно опасаясь как бы ей не влили насильно.

Из-за стола встала, пошатываясь, рослая, чуть мужеподобная Глория, и отобрала кружку:

– Не порть ребенка раньше времени, и без тебя еще научится, может так выпивать начнет, что и тебе не хватит.

Дамы разразились смехом, хватаясь за животы, похлопывая соседок по плечу:

– Вот ты сморозила!

– Давай же сюда кукурузу, а то отстынет, пока ты стоишь у двери, – отобрала Глория блюдо и приобняла девочку: – красивые у тебя глаза, живые… в них видна жизнь, а посмотри в мои глаза. Что ты там видишь? – приподняла ее подбородок, чтобы Меделин смогла внимательнее на нее посмотреть.

Девочка заглянула, но взгляд проститутки был замутнен и никакой осознанной мысли там не роилось. Меди пожала плечами. Глория кивнула:

– Вот и я не вижу больше в них энергии. Мой взгляд потух. Понимаешь это? А ведь и я, и все мы тут, – обвела рукой подруг, – были юными и наивными, и у нас были живые глаза…

– Выпей лучше еще, – окрикнула ее Джудит, – тогда жизнь вернется.

Меди аккуратно вынырнула из-под объятия Глории и поспешила ускользнуть от них.

Запах алкоголя ее не смущал – привыкла уже служить в баре, но ее нутро отвергало пьяное женское общество, хотя ничего лично против них она не имела.