Амелия Грей: Граф ищет жену

Было ясно, что капитан уже успел выпить более чем достаточно, и Харрисон не хотел с ним играть, когда тот приблизился к карточному столу. Но один стул был пуст, а неписаное правило гласило: если человек хочет присоединиться к игре, отказывать нельзя. Правда, Харрисон с радостью нарушил бы это правило, согласись с ним другие джентльмены, сидевшие за столом.

В «Уайтсе» в этот час было немноголюдно, так как большинство джентльменов ужинали дома или же готовились к балам и вечеринкам. Харрисон уже расспросил кое-кого из знакомых, но никто не видел отца Анджелины. Мистер Рул был членом только одного клуба, и граф собирался вскоре уехать из «Уайтса» и отправиться туда.

Капитан Максуэлл проиграл две первые партии, и Харрисон невольно удивлялся: как этот человек мог прослужить в армии почти двадцать лет и при этом совершенно не разбираться в висте? Он хотел как-нибудь сделать так, чтобы капитан все-таки выиграл, но потом отказался от этой идеи и решил играть честно.

Однако он был сыт по горло язвительными замечаниями офицера, поэтому сказал себе, что третья партия будет последней. К тому же ему не нравилось, что капитан постоянно потягивал эль, хотя и без того был уже изрядно пьян. Внезапно Максуэлл вскочил на ноги, опрокинув стул, положил руку на эфес шпаги и, злобно взглянув на графа, объявил:

– Вы сжульничали, Торнуик!

Харрисон нахмурился, но продолжал сидеть и, как ни странно, оставался совершенно спокойным. Остальные игроки молча положили на стол свои карты. Харрисон ужасно не любил, когда его называли шулером. Хуже могло быть только одно – если бы назвали трусом. И он терпеть не мог оправдываться, особенно в тех случаях, когда его обвиняли в том, чего он не совершал.

– Мне ни к чему жульничать, капитан. Я прекрасный игрок.

Максуэлл презрительно фыркнул и расхохотался.

– Прекрасный игрок?! Скорее шулер! Я знаю, вас не раз ловили за руку! Похоже, вы просто не умеете честно играть.

Граф взглянул на остальных игроков. К счастью, они по-прежнему молчали. И были невозмутимы. Харрисон же прекрасно понимал, что обвинения капитана не имели ничего общего с игрой – все дело было в Анджелине. И только ради нее следовало как-то замять это дело…

– Меня обвиняют только те из игроков, которые слишком много выпили и недовольны своей игрой.

– Это ваш стиль, Торнуик? Вы никогда не пьете много, так как знаете, что пьют другие? Вы ждете, когда они опьянеют, а затем выкладываете свои козыри из рукава, не так ли?

– Вам нужно поехать домой и выспаться, офицер.

– Не называйте меня так! – прорычал Максуэлл. – Я больше не офицер, и вам это известно лучше других.

Харрисон пожал плечами. Он прекрасно знал, что иногда лучше не раздражать оппонента и проявлять терпение.

– Не важно, сэр. В любом случае вы честно заслужили свое воинское звание.

– Мне ваша жалость ни к чему! – заорал капитан.

– Поверьте, я не жалею вас, – ответил Харрисон. – А теперь… либо продолжайте играть, либо проваливайте.

– Играть с шулером?! Вам это так просто с рук не сойдет, милорд! Признайтесь, что играли нечестно, и я не стану поднимать шум, если другие джентльмены тоже на это согласятся. Но помните: после того как вы сделаете это, вам больше в Лондоне не играть. Ни с кем и никогда!

Тут Харрисон наконец-то поднялся из-за стола, намереваясь просто уйти и на том покончить со всем этим. Оба джентльмена последовали его примеру и тотчас же отошли от стола.

– Сэр, я не собираюсь признаваться в том, чего не делал, – заявил граф. – Я не шулер.

Харрисон отвернулся и шагнул к двери, но капитан тут же преградил ему дорогу.

– Вы не можете уйти просто так! Трус!

Граф нахмурился. Ему ужасно хотелось уложить негодяя на пол несколькими точными ударами, но он, сдержавшись, проговорил:

– Успокойтесь, Максуэлл. Я не хочу драться с вами.

И тут капитан выдернул из-за пояса перчатки и, швырнув их на пол, закричал:

– Теперь у вас нет выбора!

Харрисон взглянул на перчатки. Черт, опять дуэль! Если он будет драться с Максуэллом и ранит его или, того хуже, убьет, – Анджелина никогда ему этого не простит, но если не станет, то сумеет ли он простить себя?

Пытаясь найти какой-то выход из ситуации, Харрисон взглянул на тех джентльменов, которые играли с ним за одним столом.

– Скажите, вы заметили что-то неприемлемое с моей стороны?

– Нет, милорд, – дружно ответили оба.

– А может, замечали когда-то раньше?

– Нет, милорд! – последовал ответ.