Бронвин Скотт: Самый желанный любовник Лондона

– Ты не должен любить меня, Чэннинг. Я этого не стою.

– Назови мне хотя бы одну причину, – настаивал Чэннинг.

Алина вдруг поняла, что он знает ее гораздо лучше, чем она его. Он понимал, что она станет упорствовать. И даже знал, в чем станет упорствовать.

– Я лучше сразу начну с главного. С агентства. Тебе придется оставить его. Женатый мужчина не может быть членом «Лиги осторожных джентльменов».

– Я отойду от дел, – спокойно ответил Чэннинг и глазом не моргнув. – Я уже давно об этом подумываю. Что еще?

Алина никак не ожидала такой безоговорочной капитуляции.

– В свете пойдут разговоры. Будут говорить, что ты неудачно женился. Разгорится скандал.

– И как о тебе могут такое сказать? Ты французская графиня, а я всего лишь средний сын графа. Мы вполне друг другу подходим.

Алина вскочила и принялась мерить шагами комнату.

– Ты ведешь себя неразумно, Чэннинг. Ты знаешь, что я имею в виду.

Чэннинг высокомерно вскинул брови:

– Несколько минут назад ты знала, что я сделаю тебе предложение, и все-таки не стала возражать и выслушала меня. Теперь твоя очередь. Если ты собираешься отказать мне, то скажи прямо.

– Дело не в моем титуле. Дело во мне. Я не достойна тебя. Чэннинг, я всего лишь первоклассная шлюха. Я делала то, что не стала бы делать ни одна приличная леди, я использовала секс, чтобы манипулировать мужчинами. – Ее голос сорвался.

Чэннинг вскочил с дивана:

– Прекрати, Алина. Это слова графа, он так хотел, чтобы ты поверила, что ничего не стоишь. Ты совершала все эти низости, чтобы выжить. И это не имеет отношения к тому, кто мы и что делаем. И никогда не имело.

– Но мы играли друг с другом, – заметила Алина. – Ты не можешь это отрицать.

– Потому что нам так нравится, это часть нашей натуры. Но я всегда чувствую, когда заканчиваются игры и начинается нечто большее. – Чэннинг схватил ее за плечи. – Я играл в эти игры, потому что только так мог приблизиться к тебе, мог заполучить тебя. Я хочу тебя.

У нее остался лишь один способ победить в этом споре – заставить его замолчать. Алина прильнула к нему и жарко поцеловала его в губы. Обвив его руками за шею, она прошептала:

– Люби меня, Чэннинг Деверил.

Его не нужно было просить дважды, хотя Алина и была готова просить столько, сколько потребуется для достижения своей цели. Стратегия «поразвлечься и бросить» не будет иметь силы без того, что вот-вот произойдет между ними. Чэннинг страстно целовал ее губы, его руки торопливо пытались сорвать с нее платье. Она в ответ лихорадочно пыталась расстегнуть его жилет и стянуть с него рубашку.

Алина понимала причины этой спешки. События прошедшего дня, чувства, пережитые этим вечером, сделали их особенно уязвимыми и ранимыми. Их тела нуждались в любом противоядии к нерешенным проблемам, даже если это противоядие принесло бы лишь временное облегчение. И Алина страстно желала в последний раз насладиться близостью с этим замечательным мужчиной. Она не сомневалась, что Чэннинг сказал правду. Он желал ее и, возможно, любил всем сердцем. Но она принесет ему несчастье, даже если сейчас он не способен это понять. Она должна быть решительной за них обоих.

Ее руки ухватились за ремень его брюк, выпуская наружу его возбужденный пенис. Он был готов доставить ей наслаждение, большой и такой горячий в ее руке. Чэннинг поднял ее юбки, приспустил лиф платья и жадно обхватил губами ее сосок. Страстное желание переполняло ее изнутри. Он слегка прикусил ее сосок и нежно коснулся его кончиком языка. Алина застонала.

– Обхвати меня ногами, – приказал Чэннинг.

Он приподнял ее, прижимая к стене, не желая тратить время на поиски кровати. Эта близость будет быстрой, жаркой и всепоглощающей. У них не осталось времени на детали, все поглотила необузданная и безумная страсть. Он прижал ее к стене.

Алина почувствовала холодную шероховатость кирпичной стены. Чэннинг, напротив, опалял ее своим неистовым желанием. Он целовал ее, проникая все глубже и глубже в ее лоно, заставляя ее задыхаться от наслаждения. Но она хотела большего. Хотела, чтобы его властные и сводящие с ума движения заставили ее забыть обо всем на свете. И вот, наконец, мир перестал существовать, и, потеряв контроль над собой, Алина отчаянно выкрикнула его имя.

Постель оказалась пуста. Чэннинг проснулся утром от собственного стона, его тело слишком поздно ощутило то, о чем в бессознательном состоянии уже знал его разум. Возможно, именно гнетущее чувство пустоты и стало причиной его пробуждения. Он перекатился на бок и ощупал подушку и простыни, где спала Алина. Они были холодны.