Елена Ларина - Прекрасная стерва (сборник)

Беннетт сидел неподвижно с ничего не выражающим лицом.

Мужик повернулся ко мне с таким видом, словно я должен отдуваться за нас обоих.

– Нет, – ответил я с максимально расслабленной улыбкой. – Если бы мы были дома у моей мамочки, нас бы угостили чипсами и «Гиннессом».

Проигнорировав мою остроту, Хаммер сделал шаг вперед.

– Что, по-вашему, делает казино, когда ловит за руку счетчиков карт?

– Дружище, я бы не научился считать карты, даже если бы меня тренировал Человек дождя. Все эти цифры за пределами моего понимания.

– Шуточки шутим?

Я откинулся в кресле, тяжело выдохнув. Вот жопа.

– Я думаю, что я продулся . Потерял все фишки. Даже если бы мы считали карты, мы не особенно хороши в этом, поэтому я не могу взять в толк, что мы тут делаем.

– Лучшие счетчики иногда позволяют себе проиграть. Думаешь, когда считаешь карты, ты всегда только выигрываешь?

Я вздохнул, наклонился вперед и оперся локтями на колени. Эти риторические вопросы никуда нас не приведут.

– Могу я поделиться секретом?

Хаммер удивленно выпрямился.

– Продолжай.

– Я никогда раньше не играл в блек-джек. Вот он, – я кивнул в сторону Беннетта, – он прикидывает цены на алкоголь, пока мы сидим за столом, а он уже бесплатный . Он даже не делает ставки .

Ким фыркнул и сказал:

– И тем не менее вы оба играете в питч на две колоды, останавливаетесь на семнадцати и делаете дабл после сплита.

Беннетт с искренним любопытством подался вперед.

– Это он на каком языке говорил?

В первый раз с тех пор, как мы сюда вошли, я увидел, как уголок рта Кима приподнимается, как будто он пытается сдержать улыбку. Или возглас досады, я не мог разобрать.

– У вас два варианта на выбор, – сказал Хаммер. – Первый: я ломаю вам пальцы. Второй: бью по лицу.

Я моргнул, испытав мимолетный приступ гордости от того, что угадал наше наказание. Но что-то было не так. Пусть я никогда раньше не играл в блек-джек в Вегасе, но это не значит, что я ничего не знаю. Ломать пальцы и бить лица – это перебор в отношении двух парней, заподозренных в тем, что они счетчики.

– Давайте ваши ручки, – сказал Ким, похлопав по столу.

– Я начну с мизинцев, – скривил губы Хаммер. – Кому они нужны, эти мизинцы?

– А ну притормозите, – прорычал я, чувствуя, как в моей груди бурлят нетерпение и праведное негодование. – К черту акцент, я, черт возьми, американский гражданин, вы, засранцы, и я знаю свои права. Если вы тут заводите речь о насилии, позовите сюда копа или адвоката.

Дверь распахнулась, и, хлопая в ладоши, вошел сволочь Уилл . Моя кровь заледенела, и я откинулся на стуле с хриплым выдохом.

– Ну ты и мерзавец, – вздохнул я.

– Это было идеально! – Он улыбнулся Хаммеру и Киму, а я застонал, уронив голову на стол. Мне следовало бы догадаться. – Вы были сердиты, но убедительны, – сказал он нам. – Можно было бы с негодованием постучать кулаком по столу, но мне ужасно понравилось, как ты начал выступать по поводу своих прав американского гражданина. Я ржал до слез.

Он стукнул себя кулаком по груди в районе сердца, одобрительно глядя на меня.

Хаммер и Ким со смехом отступили в сторону, а Беннетт встал и подошел к Уиллу. На секунду я подумал было, что он сейчас его ударит или даже по яйцам двинет, но потом заметил, что Беннетт улыбается. Секунды три он смотрел прямо в глаза Уиллу, потом похлопал его по плечу и двинулся к выходу.

– Хорошая игра, – проворчал он, скрываясь в коридоре.

Хаммер и Ким подошли ко мне, протягивая руки и широко улыбаясь.

– Прости, мужик, – со смехом сказал Хаммер. – Позвонил мистер Джонни Френч. Сказал, надо помочь Уиллу сравнять счет. Судя по всему, вы заслужили небольшую расплату за то, что думали тем, что у вас в штанах, а? – Он поднял руки и пожал плечами, и мне стало интересно, связан ли он с мафией или нет. – Мы просто хотели вас наколоть.

– Это был самый легкий способ увести вас от дам, – добавил Уилл, покачиваясь на каблуках.

Я вздохнул, потер лицо и почувствовал, что сердце перестало колотиться как сумасшедшее. Что ни говори, блестящая разводка.

– Ладно, уверен, пока мы тут торчали, Хлоя всех обчистила.

– У нее все хорошо, – согласился Уилл. – Выиграла как минимум несколько тысяч.

– Пойдемте, – предложил Ким, помогая мне встать и похлопывая по спине. – Давайте выпьем.

– Знаешь, что я тебе скажу, – объявил я, пожимая ему руку. – Я буду держаться как можно дальше от карт.

– «Я американский гражданин!» – завопил Уилл и упал кресло в приступе истерического смеха. За последние пятнадцать минут он делал это уже десятый раз.