Нора Робертс - Обрести мечту

Лора положила ладонь на плечо Марго и прошептала:

– Ее дневник! Она положила свой дневник вместе с сокровищами и заперла их. Бедная девочка…

– Мне всегда казалось, что мы будем прыгать от радости, когда найдем это. – Кейт нерешительно протянула руку и погладила пальцем янтарные бусины. – А я чувствую только печаль. Она спрятала в этот маленький ящик все, что было ей дорого, и ушла.

– Ты не должна печалиться. – Лора положила открытый дневник себе на колени. – Она хотела, чтобы мы нашли это – и мы нашли. Мне приятно думать, что она подождала, пока каждая из нас не столкнется с тем, что кажется непреодолимым. Но мы преодолели. Мы выжили.

Лора потянулась к подругам, взяла их руки в свои.

– И мы выставим это в магазине в специальной витрине.

– Но мы не сможем продать ничего из этого! – прошептала Марго. – Мы не можем продавать сокровища Серафины…

– Конечно, нет! Мы выставим их не для продажи. – Лора улыбнулась сундучку. – Пусть другие смотрят на них и мечтают.

Майкл не стал приводить в порядок свое жилище. Оставил все, как было. Он собирался принять душ, чтобы смыть всю боль и страдания, но потом решил, что лучший способ забыть все невзгоды – напиться до бесчувствия.

Он открыл холодильник, отодвинул пиво, вынул бутылку виски и наполнил стакан, не обращая внимания на настойчивый стук в дверь.

– Идите все к дьяволу! – пробормотал он и сделал большой глоток.

Появление Энн Салливан не улучшило его настроения.

– Ну, как я вижу, ты топишь свои горести в стакане посреди хаоса. – Энн поставила на стол коробку и, нахмурившись, обвела взглядом то, что осталось от кухни. – Не ожидала увидеть столько разрушений. У нас разбилось всего несколько чашек.

– Землетрясение тут ни при чем. Это Лора постаралась. – Майкл снова поднес стакан ко рту, и Энн неодобрительно поджала губы.

– Неужели? Она редко выходит из себя, но уж если это случается, не знает удержу. Сядь. Сначала займемся тобой, а потом приберемся здесь.

– Я не хочу прибираться, и мне не нужна ваша забота. Уходите.

Но Энн спокойно потянулась к коробке, которую принесла с собой, и вытащила накрытую тарелку.

– Миссис Уильямсон приготовила тебе еду. Она тревожится о тебе.

– Не о чем тревожиться! – Майкл уставился на свои руки. – Бывало и хуже.

– Не сомневаюсь, но все же сядь, я промою порезы.

Энн достала из коробочки бутылочки и бинты.

– Я сам могу о себе позаботиться. – Майкл поднял стакан и уставился на него. – Как видите, я уже начал.

Энн деловито обошла стол и толкнула его на стул.

– Делай, что тебе говорят!

– Черт! – Он потер плечо, загоревшееся огнем в том месте, до которого она дотронулась.

– И придержи язык. – Энн наполнила миску горячей водой. – Наверняка уже попала инфекция. Совсем мозги растерял!

Она схватила его руку и принялась за работу.

– Если вы собираетесь играть сестру милосердия, то хотя бы… Черт побери, больно!

– Конечно. И не ругайся на меня, Майкл Фьюри. – Слезы обожгли глаза Энн, когда она увидела, что он сделал со своими руками, но ее движения оставались уверенными и не особенно мягкими. – Придется потерпеть.

Энн щедро залила антисептиком открытые раны, и у Майкла глаза полезли на лоб, а воздух загустел от непристойных ругательств.

– Настоящие ирландские ругательства, – невозмутимо заметила Энн. – Это напоминает мне моего дядю Шамуса. Из каких мест твоя семья?

– Из Голуэя [13]. Черт побери, почему бы вам не воспользоваться серной кислотой и разом покончить со мной?

– Стыдно, Майкл! Такой большой сильный мужчина скулит из-за перекиси водорода и спирта. Глотни еще виски, если не умеешь терпеть боль.

Ей удалось задеть его гордость, и Майкл, опрокинув остатки виски в глотку, хмуро уставился на Энн, решив молча подумать, пока она бинтует его руки.

– Готово? – спросил он.

– Пока да. Но запомни: нельзя мочить бинты и надо регулярно менять их, если ты такой же упрямец, как мисс Лора, и не собираешься обращаться к врачу.

– Не нужен мне врач! – Майкл дернул плечом и тут же пожалел об этом, так как оно сразу болезненно запульсировало. – И у Лоры все обойдется. Вокруг нее вертится достаточно народу.

– Ничего удивительного. Она внушает всем любовь и преданность, потому что сама щедро раздает их. – Энн встала, вылила воду из миски, снова наполнила ее. – А теперь снимай остатки своей рубашки.

Майкл поднял брови.

– Энни, я, конечно, ослаб немного, но если вы жаждете меня… Ой! – завопил он и лишился дара речи, когда она схватила его за ухо.