Стелла Чаплин - Бабник

После этого несколько лет о ней ничего не было слышно. Ее мама сказала мне, что у Натали появился агент. Потом она получила маленькую роль в кино, но такую крошечную, что Натали там практически не видно. Потом у нее было несколько незначительных ролей на телевидении – в Англии это не шло. Несколько рекламных роликов. Пробные съемки комедийного сериала, который заглох. И наконец три года назад начался телесериал «Не звоните нам» о четырех безработных актерах, живущих вместе. Один из них – молчальник, другой – гомосексуалист, третья – красотка и, наконец, четвертая – англичанка. Стопроцентное попадание, правда? Начинающая английская актриса, живущая в Лос-Анджелесе, играет начинающую английскую актрису, живущую в Лос-Анджелесе.

Когда сериал начали показывать в Англии, я не пропустила ни одной серии. Просто восторг! Натали оказалась настоящей звездой. У нее была новая стрижка перьями, и ее заставили говорить с деревенским выговором, чтобы американцы понимали, что она англичанка, но это была Натали.

Что касалось Ричарда, они разошлись. Не так давно я читала статью в американском журнале, в которой говорилось, что Натали снова помолвлена, с архитектором Максом Огилви. Она просто сияла от счастья. Золотая девочка с телеэкрана. Для чего ей видеться со мной?

На следующее утро по дороге к метро, когда я проходила мимо стендов с газетами, имя Найгела Нэпьера бросилось мне в глаза с первой страницы «Слухов». Никакой статьи – только анонс:

«Почему собачится Найгел Нэпьер? Читайте на 4-й и 5-й страницах».

Значит, они его все-таки достали?

Да. Но не так, как я ожидала. Я полистала газету и увидела фотографию Дебби Джиб, смотрящую прямо на меня. Ее серьезное, озабоченное лицо словно говорило: «С глубоким прискорбием я вынуждена сообщить вам эту ужасную новость, дорогие читатели. Но все же…»

И здесь был Найгел Нэпьер. И миссис Нэпьер. На пляже во Флориде с детьми и подписью: «Я и моя собака». Миссис Нэпьер совершила самый большой, по меркам желтых газеток, грех: обладая излишним весом, она надела бикини. И, не сомневайтесь, она была жестоко наказана.

Они даже потрудились и обвели в кружок несколько жировых складок на ее животе. Видимо, для тех читателей, которые не отличаются быстротой ума (большинство нашего контингента). Художественный отдел превзошел самого себя – обычно они не достигают таких творческих высот при подготовке иллюстраций. За все время войны на Балканах они не напечатали ни одной карты. Им не пришло в голову, что нужно показать читателям, где находятся эти самые Балканы. Какая, в самом деле, разница?

Но сейчас дело посерьезнее. Они поймали толстуху. Общая тревога! Бей во все колокола!

В небольшой рамке в углу наш автор по вопросам здравоохранения – по два цента за слово – предупреждал нас об опасностях ожирения. Миссис Нэпьер подвергала себя риску сердечных заболеваний, остеопороза, рака и безвременной смерти.

Но она даже не была толстой! Я просто кипела от злости. Для женщины сорока восьми лет она была в прекрасной форме. Кроме того, у нее потрясающие ноги, хотя их не обвели в кружочек. Если бы я так выглядела в бикини в сорок восемь лет, я бы горя не знала.

На пятой странице было фото Найгела, злобно бросающегося на камеру. Он, видимо, побил Питера, нашего фотографа. Да, этого газета ему не простит. Даже если они не обвинят его в оскорблении действием, Элейн, наш обожаемый фюрер, наверняка напустила уже целую орду репортеров на его дом в Чешире, где они самоотверженно роются в его помойных баках. И абсолютно уверены в правоте своего дела: ведь они справедливо отомстят этому злому, жестокому человеку и сделают мир лучше.

Дебби лопнет от восторга: ей удалось напечатать свою сенсацию. Не говоря уже о бесплатном отпуске во Флориде. Я была отлучена от этих жизненных благ.

Через несколько дней мы с Эндрю читали в постели перед сном, когда зазвонил телефон.

– Это Линди? – Я не узнала голос.

– Да. А с кем я говорю?

– Это я. Натали.

Даже несмотря на то, что я постоянно думала о ней в последнее время, несколько секунд я не могла сообразить, кто такая Натали, даже ради спасения собственной жизни. Наконец до меня дошло, и я завопила:

– Это ты! Как у тебя дела?

– Отлично, все замечательно. А у тебя?

– Хорошо. Все хорошо. Откуда ты звонишь?

– Со съемок. Из Лос-Анджелеса. Который у вас час?

– Десять тридцать вечера. А у тебя сколько времени?

– Половина третьего дня.