Шарлотта Физерстоун - Одержимый

– А для… для чего… – принялась в волнении заикаться она, когда Линдсей, по-прежнему прижимая к груди ребенка, подошел ближе.

– Ты как-то сказала, что никогда не держала ее на руках. Это признание разбило мне сердце.

Линдсей остановился перед Анаис и смахнул упавшие на ее лицо локоны, убрав несколько завитков ей за ушко.

– Я был таким эгоистичным ублюдком! Я ведь вломился в дом Броутона и потребовал, чтобы мне дали увидеть дочь. Я и представить себе не мог, что ты ни разу даже не прикоснулась к ней!

– Я должна уйти, – пробормотала Анаис, чувствуя, как разрывается сердце, проклиная себя за то, что позволила взгляду скользнуть с лица возлюбленного вниз и остановиться на розовой щечке Мины, прильнувшей к горлу своего родного отца.

Линдсей схватил Анаис за запястье, удерживая рядом:

– Останься. В этом побеге нет никакого смысла. Мы – ты и я – и так все время бежим от своих демонов.

Анаис попробовала покачать головой, но Линдсей решительно сжал ее за запястье и потянул в сторону кровати, где и усадил, оперев спиной на подушки. Взглянув на Анаис своими сверкающими ярко-зеленым светом глазами, он положил Мину ей на руки.

– Вот так все и должно было сложиться – я, передающий нашу дочь тебе на руки.

Почувствовав тяжесть Мины на своих руках, Анаис и задохнулась от волнения, и зарыдала, и вскрикнула, и улыбнулась – целая гамма чувств посетила ее за это мгновение. Посмотрев вниз, на взъерошенные темные завитушки, она заплакала – крупные жгучие слезы покатились по щекам.

– Ты плачешь или смеешься? – спросил Линдсей, вытягиваясь на кровати рядом с ней. – Я вижу слезы, но и широкую улыбку тоже.

– О боже, Линдсей, она такая красивая! Я никогда… я не знала, что она настолько прекрасна. Она похожа на тебя. – Анаис улыбнулась ему сквозь слезы. – У нее твои непокорные, растрепанные волосы и твои глаза.

– Я тоже вижу в ней тебя. У нее форма твоего лица и твои щеки.

– Боже мой, поверить не могу, что это мы ее создали!

Линдсей засмеялся:

– Тем не менее это так! Я очень хорошо помню ту ночь. Это было восхитительно. Красиво.

– Спасибо, – прошептала Анаис, продолжая убаюкивать Мину на руках. – Спасибо тебе за это…

– Спасибо тебе за нее, Анаис. Даже несмотря на то, что она не может быть частью наших жизней в истинном смысле этого понятия, я благодарен тебе за нее. Я счастлив, что у меня было это время, проведенное с ней, – и я счастлив, что мы провели это время вместе с тобой.

Кивнув, Анаис вновь принялась укачивать Мину – туда-сюда, плавно, медленно, подмечая черты дочери и стараясь навсегда запечатлеть их в памяти.

Линдсей нежно провел кончиками пальцев по крошечной ручке Мины, которая теперь прижималась к груди Анаис.

– Я помирился с Броутоном. И от души поблагодарил его за то, что он заботился о тебе и Мине в тот самый момент, когда мне стоило побеспокоиться о вас, взять вас обеих под свою защиту.

– Я рада, что вы оставили разногласия в прошлом. Вы всегда были хорошими друзьями. Мне бы не хотелось вставать между вами.

– Ты всегда стояла между нами, Анаис. Я знал это. Давно чувствовал, что Броутон питает к тебе особую, нежную привязанность. Полагаю, именно поэтому мне так легко было поверить в то, что ты выбрала его.

– Гарретт любит меня, Линдсей, но не так, как ты думаешь.

– Почему ты не вышла за него замуж?

– Потому что чувство, которое связывает нас с Гарреттом, особенное. Это очень глубокая, преданная дружба, но между нами нет физического притяжения. Со временем я наверняка смогла бы полюбить его, но никогда не прониклась бы к Гарретту такой страстью, которую чувствую к тебе. Я не могла обмануть его, пообещав пылкий, полный чувственных удовольствий брак. Я никогда не дала бы ему этого.

Линдсей понимающе кивнул и пододвинулся к Анаис, чтобы забрать у нее Мину.

– Ты выглядишь уставшей, Анаис. Я знаю, какими тяжелыми были для тебя эти дни. Я заставил тебя пройти через сущий ад. Почему бы тебе не снять одежду и не скользнуть под одеяла? Я положу Мину рядом с тобой, и вы сможете поспать вдвоем.

– Мне не следует…

– Просто разденься до сорочки, Анаис. Ты можешь мне доверять.

Сон… Это слово сулило райское блаженство, и Анаис легко поддалась искушению устроиться на этих манящих покоем простынях и укрыться толстыми одеялами.

– У нас есть в запасе еще несколько часов, которые мы можем провести с Миной, Анаис. Поспи немного, а потом я тебя разбужу.

Оставшись в одной тонкой сорочке, Анаис отогнула уголок стеганого одеяла и скользнула в постель. Верный своему слову, Линдсей положил Мину на ее согнутые руки. Улыбнувшись ему, Анаис провела пальцем по контуру пухленьких щек Мины.