Бренда Джойс: Смертельные иллюзии

Калхейн признался, дело закрыто. Она оказалась права, лорд Рандолф по уши влюблен в Гвен, и, если интуиция ее не обманывает, Эван и Мэгги испытывают друг к другу те же чувства. Франческа едва не рассмеялась в голос. Все очень естественно, скоро весна, в воздухе кружит любовь, ведь верно? И она сама ждет, когда домой вернется ее жених – самый привлекательный, галантный и обольстительный холостяк в городе. Он сказал, что хочет жениться на ней немедленно.

Собирается ли она поймать его на слове? Несомненно. Ведь ей так повезло.

– Отдыхаешь, довольная собой, дорогая? – В комнату вошел Харт.

Франческа встала и улыбнулась ему:

– Должна признаться, что скорее чувствую себя как кошка, съевшая всю сметану.

Харт обнял ее:

– Ты хорошо поработала, дорогая.

Франческа покраснела, мечтая скорее получить от него награду.

– У меня были лучшие помощники, о которых сыщик-любитель может только мечтать.

Он коснулся пальцем ее локона и внимательно посмотрел в глаза.

– Что? – кокетливо спросила Франческа. – Я ведь говорю о тебе, Колдер. Ты больше всех мне помог.

– Возможно. – Он взял стакан с виски и протянул ей.

Она почувствовала, как внутри его вспыхнул дьявольский огонь.

– Прошу тебя, расслабься.

– Как я могу расслабиться, когда ты рядом?

И все же он расслабился.

– Тебя опять посещают темные мысли? – Франческа отставила стакан и взяла Харта за руку.

Он залпом выпил.

– Я уже говорил тебе, что хотел бы пожениться немедленно.

Франческа кусала губы, чтобы сохранить серьезное выражение лица, хотя в душе все трепетало.

– Меня это устраивает.

Харт улыбнулся:

– Дорогая, я вижу, что ты готова визжать от восторга, поэтому не стесняйся.

Франческа усмехнулась.

– Когда? – спросила она деловым тоном. – Я хотела спросить, когда мы все же поженимся? Совсем непросто идти наперекор всем – мама никогда меня не простит. Мы могли бы устроить маленькую семейную церемонию, только для самых близких. Как ты думаешь?

– Мне невыносима мысль, что я встаю между тобой и отцом, Франческа. Я знаю, ты обожаешь Эндрю. Я не имею права заставлять тебя выбирать между ним и мной.

Лицо ее стало мрачным.

– Колдер, уже поздно. Я уже сделала выбор – выбрала тебя – и ни о чем не жалею.

Он прижал ее к себе.

– Будь я благородным и самоотверженным, согласился бы подождать, постарался бы убедить твоего отца. Но я не благороден и не самоотвержен, поэтому я несказанно счастлив, что ты выбрала меня. Надеюсь, ты никогда не пожалеешь, что решила провести со мной всю жизнь.

Франческа потянулась и поцеловала его в щеку:

– Колдер, я намерена действовать тяжелой артиллерией и с помощью всей семьи постараться убедить папу. Я буду очень удивлена, если он не сдастся. Он не сможет отказать мне, маме и Конни, если мы все объединимся.

– Перед вами тремя ни один мужчина не устоит, – язвительно заметил Харт. – Он очень любит тебя, Франческа, и уважает твои желания. Он не заслуживает того, чтобы просто быть поставленным перед фактом.

– Да, – кивнула Франческа. – Я уверена в победе. Завтра начну подготовку к свадьбе, если ты не против. Поговорю с мамой и Конни, и мы выберем дату. Все же мне больше нравится июнь.

Харт кивнул:

– Отлично.

Франческа чувствовала, что он недоговаривает.

– Колдер?

– Я хотел тебе кое-что сказать.

Она похолодела, но потом встрепенулась от радости. Может, он скажет, что любит ее? Она убрала руку за спину и скрестила пальцы:

– Я слушаю.

Он обхватил ее за плечи, взгляд стал невероятно нежным и ласковым.

– Когда я впервые увидел тебя, сразу понял, что ты самая удивительная женщина на свете.

Она улыбнулась и открыла рот, чтобы вставить реплику.

Харт приложил палец к ее губам:

– Позволь мне договорить.

Она кивнула.

В его голубых глазах сверкнули золотые искры.

– Я знал, что этот «синий чулок» обладает интеллектом, умом, что она талантливый сыщик большого мужества и упорства, редко сочетающегося в одном человеке, и в то же время – романтическая натура, полная нежности и страсти, которую не заслуживает ни один мужчина. Я уверен, ты более пылкая, чем я сам, а внешняя сдержанность – лишь маска, скрывающая твою страстную натуру. Я сразу понял это, Франческа, понял, что ты идеальная женщина для меня.

Ей стало трудно дышать. Неужели Харт действительно так думает?

– Но одного я не мог предвидеть. – Ей показалось, что в глазах его стоят слезы.

– Чего же? – пролепетала она.